Ованес Шираз. Hovhannes Shiraz. Հովհաննես Շիրազ

[Армине]

ЗАВЕЩАНИЕ
Что завещать тебе, мой сын, что завещать, сынок
Чтоб и в веселье, и в беде меня ты помнить мог?
Сокровищ не припрятал я... А впрочем, есть одно:
Мой сын — сокровище мое, дороже всех оно.
Но есть другой бесценный клад, что с детства дорог мне,
Такого клада не найти в далекой стороне;
Пускай томится он пока. закован в облаках,
Прими его как отчий дар: он должен жить в веках.
Из плена вызволи его и, на спину взвалив,
Перенеси в отцовский дом, в кипенье наших нив!..
Тот клад — Масис родимый наш.
Да, ноша нелегка,
Но правдою святой сильна и детская рука!
Когда же гору сдвинешь ты и принесешь ее,
То из могилы сердце вынь горячее мое
И на вершине схорони, под снегом, на века —
Чтоб успокоилась его палящая тоска.
Я завещал тебе Масис, и ты храни его,
Как свой язык родной, как стены дома твоего!
В наследство отец оставил мне клад.
Не счесть до конца сокровищ моих, —
Ни шах, ни раджа средь пышных палат
Еще никогда не знали таких!
Богатства мои — тебе, мой народ!
Замков на них нет ни ночью, ни днем.
Лишь враг к ним пути вовек не найдет:
Их место в стихе и в сердце моем!

[Армине]

ИЗ ЛЕГЕНД ШИРАКА
Когда отец мой строил дом, то он
Поворожил над каменною кладкой:
Храня обычай дедовских времен,
Под камень шапку положил украдкой
И верил, что в круговороте лет
Он сохранит очаг от горьких бед.
И вместе с шапкой положил перо
Неуязвимой, долголетней птицы
И думал: «Пусть предание старо,
А все ж беда со мной не приключится,
И, может быть, средь бурь превратных лет
Я сохраню очаг от горьких бед».
Он с шапкой положил перо орла,
Как символ долговечности и счастья,
Но буря дом убогий разнесла,
И на отца обрушились напасти.
Он не сберег родной очаг от бед.
На всем лежал уничтоженья след.
Надежду потеряв, он строил вновь,
Бетон с железом положил в основу,
Вихрь налетел, лилась потоком кровь,
Не миновала смерть родного крова.
Настали годы воинских побед,
Но смерч войны на всем оставил след...
В основу шапку братства мы кладем
С пером лучисто-белым голубиным,
Чтоб в мире мир царил, чтоб отчий дом
Не омрачился горем ни единым,
И край родной в круговороте лет
Мы охраним от горестей и бед.
Но если нас заденет злобный враг,
Мы встать, как горы каменные, сможем.
Чтоб защитить отчизну и очаг,
Не только шапки — головы положим.
Мы отстоим от горестей и бед
Наш мирный дом в круговороте лет!

[Армине]

МОЕМУ МАЛЕНЬКОМУ СЫНУ
Моей души весенний цвет, чудесный мой малыш!
Мое дыханье, солнца свет, кудрявый мой малыш!
Сердцам в разлуке жизни нет, мой ласковый малыш.
Сердца родителей свяжи, как мост любви, малыш!
Со мною вместе погрусти, веселый птенчик мой.
Не знаешь ты, куда идти, ягненок робкий мой.
Стоишь, растерян, на пути, меж матерью и мной.
Безвинен я — вернись ко мне, звезда моя, малыш!
Ты мать люби, ее ласкай — но не забудь меня.
Чинарой вешней расцветай — но не оставь меня.
Листвы в ненастье не роняй — не огорчай меня.
Пусть древо счастья твоего всегда цветет, малыш!
Зачем скрывать, родимый мой, — я плачу без тебя.
Не лезет в горло хлеб сухой, — я чахну без тебя.
Проходит счастье стороной — нет счастья без тебя.
Приди, приди — ведь ты не сон, далекий мой малыш!
Сказал я о беде своей — остерегайтесь вы!
Молю отцов и матерей — не разлучайтесь вы!
Пусть свяжет вас любовь детей — не расставайтесь вы!
Пусть скажут и отец и мать:
«Ты — мост любви, малыш!»

[Армине]

ПРОДАВЕЦ ВОДЫ
Я кричал: «Кому воды!» —
Детский голос зазывал,
Слезы чистые свои
Я по капле продавал.
Был я голоден и гол,
Знал давно лицо беды,
По дорогам пыльным брел
И кричал: «Кому воды!»
Не узнать, кто были те,
Что, отпив воды живой,
В вековечной маяте
Гнались дальше за судьбой.
Далеко ли вел их путь,
Грезилось ли им, как мне,
О неведомой весне,
Что придет когда-нибудь?
В кувшине своем я нес
На копейку чистых слез,
А в дрожащем сердце нес
Целое богатство грез!
Детство горькое мое
Уж далеко позади,
Больше сердце не поет
Перепелочкой в груди.
Мой кувшин давно разбит,
Черепки лежат в пыли,
Мальчик маленький забыт,
Годы горе унесли.
Не узнаешь продавца,
Не осталось ничего...
Но, как прежде, нет конца
Жажде сердца моего.

[Армине]

ОТЦОВСКОЕ
Когда расстроенный я приходил домой
И сын мой льнул к щеке моей лицом,
Я думал, как отец, бывало, мой:
«Да, счастлив тот, кто сделался отцом».
Как лаской землю согревает май,
Сыновний поцелуй обдаст теплом,
Разгонит мрак, мир превращая в рай...
Да, счастлив тот, кто сделался отцом.
Играет сын с мальчишками в кругу,
И детство вновь мое смеется в нем.
Он — ручеек, я — клен на берегу.
Да, счастлив тот, кто сделался отцом.
Когда на склоне долгих дней моих
Враги с огнем вломились в отчий дом,
Поднялся сын, как тигр, и выгнал их.
Да, тот бесчестен, кто не стал отцом.

[Армине]

* * *
Не раз под монастырскою стеной
Я засыпал, голодный и больной.
От зимней стужи я дрожал не раз
И слезы лил, не осушая глаз.
Но никогда, ни разу, добрый бог
Мне даже черствой коркой не помог!
Ах, если он на самом деле был,
Так что ж просвирки он не подарил
Голодному мальчишке-сироте,
Что безутешно плакал в темноте,
Дрожа от стужи ночью ледяной
Под монастырской древнею стеной?..

* * *
Мой сын упал, играя во дворе.
Не плачь, дитя, вставай с колен разбитых.
Не раз, не десять в жизненной игре
Ты будешь падать на холодных плитах.
Ты будешь падать, на ноги вставать,
Завистников немало соберется,
О, сколько раз вот так еще играть
Тебе средь ярых недругов придется!
В их злых подножках — зависть на века,
Их главный враг — тот, в ком ума палата.
О сколько будешь падать ты, пока
Достигнешь ты вершины Арарата!

[Армине]

Спасибо джана за тему у меня есть 2 книги с его стихами на армянскомпотом выложу пару стихов=)

Не за что Друг)) к сожелению у меня на армянском нет