Сомерсет Моэм. Somerset Maugham .Սոմերսետ Մոեմ:

[Мукик]

Уи́льям Со́мерсет Мо́эм (англ. William Somerset Maugham; 25 января 1874, Париж — 16 декабря 1965, Ницца) — английский писатель, один из самых высокооплачиваемых прозаиков 1930-х.



Имя при рождении: Уильям Сомерсет Моэм
Дата рождения: 25 января 1874
Место рождения: Париж, Франция
Дата смерти: 16 декабря 1965
Место смерти: Ницца, Франция
Гражданство: Великобритания
Род деятельности: прозаик, драматург, эссеист
Дебют: Лиза из Ламбета (1897)

Сомерсет Моэм родился 25 января 1874 г. в Париже, в семье юриста британского посольства во Франции. Родители специально подготовили роды на территории посольства, чтобы ребенок имел законные основания говорить, что родился на территории Великобритании.

В детстве Моэм говорил только по-французски, английский освоил лишь после того как в 11 лет осиротел и был отослан к родственникам в английский город Уитстейбл. До начала писательской карьеры посещал Королевскую школу в Кентербери, затем изучал литературу и философию в Гейдельбергском университете и медицину в Лондоне. Работал в больнице святого Фомы в бедном квартале Лондона — этот опыт отражен в первом романе Моэма «Лиза из Ламбета» (1897). Первый успех на поприще литературы Моэму принесла пьеса «Леди Фредерик» (1907).

Во время первой мировой войны сотрудничал с МИ-5, в качестве агента британской разведки был послан в Россию. Работа разведчика нашла отражение в сборнике новелл «Эшенден, или Британский агент» (1928).

После войны Моэм продолжил успешную карьеру драматурга, написав пьесы «Круг» (1921), «Шеппи» (1933). Успехом пользовались и романы Моэма — «Бремя страстей человеческих» (1915; рус. пер. 1959), «Луна и грош»(1919, рус. пер. 1927, 1960), «Пряники и эль» (1930), «Остриё бритвы» (1944).

Моэм скончался 16 декабря 1965 г. во французском городке Сен-Жан-Кап-Ферра близ Ниццы от пневмонии.

[Мукик]

«Лиза из Ламбета» (Liza of Lambeth, 1897)
The Making of a Saint (1898)
Orientations (1899)
The Hero (1901)
Mrs Craddock (1902)
The Merry-go-round (1904)
The Land of the Blessed Virgin: Sketches and Impressions in Andalusia (1905)
The Bishop's Apron (1906)
The Explorer (1908)
«Маг» (The Magician, 1908)
«Бремя страстей человеческих» (Of Human Bondage, 1915; рус. пер. 1959)
«Луна и грош» (The Moon and Sixpence, 1919, рус. пер. 1927, 1960)
«Трепет листа» (The Trembling of a Leaf, 1921)
«На китайской ширме» (On A Chinese Screen, 1922)
«Узорный покров»/«Разрисованная вуаль» (The Painted Veil, 1925)
«Казуарина» (The Casuarina Tree, 1926)
The Letter (Stories of Crime) (1930)
«Эшенден, или Британский агент» (Ashenden, or the British Agent, 1928). Сборник новелл
The Gentleman In The Parlour: A Record of a Journey From Rangoon to Haiphong (1930)
«Пироги и пиво, или Скелет в шкафу»/«Пряники и эль» (Cakes and Ale: or, the Skeleton in the Cupboard, 1930)
The Book Bag (1932)
«Тесный угол» (The Narrow Corner, 1932)
Ah King (1933)
The Judgement Seat (1934)
Don Fernando (1935)
Cosmopolitans - Very Short Stories (1936)
My South Sea Island (1936)
«Театр» (Theatre, 1937)
«Подводя итоги» (The Summing Up, 1938, рус. пер. 1957)
«Рождественские каникулы», (Christmas Holiday, 1939)
Princess September and The Nightingale (1939)
France At War (1940)
Books and You (1940)
«По тому же рецепту» (The Mixture As Before, 1940)
Up at the Villa (1941)
Strictly Personal (1941)
The Hour Before Dawn (1942)
The Unconquered (1944)
«Остриё бритвы» (The Razor’s Edge, 1944)
«Тогда и теперь. Роман о Никколо Макиавелли» (Then and Now, 1946)
Of Human Bondage - An Address (1946)
«Игрушки судьбы» (Creatures of Circumstance, 1947)
«Каталина» (Catalina, 1948)
Quartet (1948)
Great Novelists and Their Novels (1948)
«Записная книжка писателя» (A Writer’s Notebook, 1949)
Trio (1950)
The Writer’s Point of View' (1951)
Encore (1952)
The Vagrant Mood (1952)
The Noble Spaniard (1953)
«Десять романистов и их романы» (Ten Novels and Their Authors, 1954)
«Точка зрения» (Points of View, 1958)
Purely For My Pleasure (1962)

Пьесы

A Man of Honour
«Леди Фредерик» (Lady Frederick, пост. 1907)
«Джек Строу» (Jack Straw, 1908)
Mrs Dot
Penelope
The Explorer
The Tenth Man
«Дворянство» (Landed Gentry, 1910)
Смит (Smith, 1909)
The Land of Promise
The Unknown
«Круг» (The Circle, 1921)
Caesar's Wife
East of Suez
Our Betters
Home and Beauty
The Unattainable
Хлеба и рыбы (Loaves and Fishes, 1911)
«Верная жена» (The Constant Wife, 1927)
The Letter
The Sacred Flame
The Bread-Winner
For Services Rendered
«Шеппи» (1933)

[Мукик]

Читать его произведения можно тут

http://lib.ru/INPROZ/MOEM/

[Мукик]

Когда я впервые прочитала Новеллы Сомерсета Моема мне было 14-15 лет и меня очень впечeтлил его рассказ Непокоренная

[Мукик]

Непокоренная

Он вернулся в кухню. Старик все еще лежал на полу там, где Ганс сбил
его с ног; лицо у него было в крови, он стонал. Старуха стояла, прижавшись
спиной к стене, и с ужасом, широко раскрыв глаза, смотрела на Вилли,
приятеля Ганса, а когда вошел Ганс, она ахнула и бурно зарыдала.
Вилли сидел за столом, сжимая в руке револьвер. На столе перед ним
стоял недопитый стакан с вином. Ганс подошел к столу, налил себе стакан и
осушил его залпом.
- А здорово тебя, мой милый, разукрасили, - сказал Вилли, ухмыляясь.
На физиономии у Ганса была размазана кровь и тянулись глубокие
царапины: следы пяти пальцев с острыми ногтями. Он осторожно коснулся
рукой щеки.
- Чуть глаза не выдрала, сука. Надо будет йодом смазать. Ну, теперь она
угомонилась. Иди.
- Да я не знаю... Пойти? Ведь уж поздно.
- Брось дурить. Мужчина ты или кто? Ну и что ж, что поздно? Мы
заблудились, так и скажем.
Еще не стемнело, и клонящееся к западу солнце лило свет в окна
фермерской кухни. Вилли помялся. Он был щуплый, темноволосый и узколицый,
до войны работал портным-модельером. Ему не хотелось, чтобы Ганс считал
его размазней. Он встал и шагнул к двери, в которую только что вошел Ганс.
Женщина, поняв, зачем он идет, вскрикнула и рванулась вперед.
- Non, non! [Нет, нет! (франц.)] - закричала она.
Ганс одним прыжком очутился возле нее. Он схватил ее за плечи и с силой
отшвырнул к двери. Ударившись, женщина покачнулась и упала. Ганс взял у
Вилли револьвер.
- Замолчите, вы оба! - рявкнул он. Он сказал это по-французски, но с
гортанным немецким выговором. Потом кивнул Вилли на дверь. - Иди, я тут за
ними присмотрю.
Вилли вышел, но через минуту вернулся.
- Она без памяти.
- Ну и что?
- Не могу я. Не стоит.
- Дурень, вот ты кто. Ein Weibchen. Баба.
Вилли покраснел.
- Лучше, пожалуй, пойдем, - сказал он.
Ганс презрительно пожал плечами.
- Вот допью бутылку, тогда и пойдем.
Ему не хотелось спешить, приятно было еще немного поблагодушествовать.
Сегодня, он с самого утра не слезал с мотоцикла, руки и ноги ныли. По
счастью, ехать недалеко, только до Суассона, всего километров десять -
пятнадцать. Может, повезет: удастся выспаться на приличной постели.
Конечно, ничего б этого не случилось, если бы она не вела себя так
глупо. Они с приятелем сбились с дороги. Окликнули работавшего в поле
крестьянина, а он им нарочно наврал, вот они и запутались в каких-то
проселках. На ферму зашли, только чтобы спросить дорогу. Очень вежливо
спросили - с населением было приказано обращаться по-хорошему, если
только, конечно, французы сами будут вести себя подобающим образом.
Девушка-то и открыла дверь. Она сказала, что не знает, как проехать к
Суассону, и тогда они ввалились в кухню; старуха (ее мать, наверное, решил
Ганс) объяснила, как туда доехать. Все трое - фермер, его жена и дочь -
только что отужинали, на столе еще оставалась бутылка с вином. Тут Ганс
почувствовал, что просто умирает от жажды. Жара стояла страшная, а пить в
последний раз пришлось в полдень. Он попросил у них бутылку вина, и Вилли
сказал при этом, что они заплатят. Вилли - паренек славный, только рохля.
В конце концов ведь немцы победили. Где теперь французская армия?
Улепетывает со всех ног. Да и англичане тоже - все побросали, поскакали,
как кролики, на свой островишко. Победители по праву взяли то, что хотели,
- разве не так? Но Вилли проработал два года в парижском ателье.
По-французски он болтает здорово, это верно, потому его и назначили сюда.
Но жизнь среди французов не прошла для Вилли даром. Никудышный народ
французы. Немцу жить среди них не годится.

[Мукик]

Фермерша поставила на стол две бутылки вина. Вилли вытащил из кармана
двадцать франков и подал ей. Она ему даже спасибо не сказала. Ганс
по-французски говорил не так бойко, как Вилли, но все-таки малость
научился, между собой они всегда говорили по-французски, и Вилли поправлял
его ошибки. Потому-то Ганс и завел с ним приятельские отношения, Вилли был
ему очень полезен, и к тому же Ганс знал, что Вилли им восхищается. Да,
восхищается, потому что Ганс высокий, стройный, широкоплечий, потому что
курчавые волосы его уж такие белокурые, а глаза - голубые-преголубые. Ганс
никогда не упускал случая поупражняться во французском, и тут он тоже
заговорил с хозяевами, но те - все трое - словно воды в рот набрали. Он
сообщил им, что у него у самого отец фермер, и, когда война кончится, он,
Ганс, вернется на ферму. В школе он учился в Мюнхене, мать хотела, чтобы
из него вышел коммерсант, но у него душа к этому не лежит, поэтому, сдав
выпускные экзамены, он поступил в сельскохозяйственное училище.
- Вы пришли сюда спросить дорогу, и вам ответили, - сказала девушка. -
Допивайте вино и уходите.
Он только тут рассмотрел ее как следует. Не то чтобы хорошенькая, но
глаза красивые, темные, нос прямой. Лицо очень бледное. Одета совсем
просто, но почему-то не похожа на обыкновенную крестьянку. Какая-то она
особенная, нет в ней деревенской грубости, неотесанности. С самого начала
войны Ганс постоянно слышал рассказы солдат о француженках. Есть в них,
говорили они, что-то такое, чего нет в немецких девушках. Шик, вот что,
сказал Вилли, но, когда Ганс спросил, что он, собственно, имеет в виду,
тот ответил, что это надо самому видеть, тогда и поймешь. Гансу, конечно,
приходилось слышать о француженках и другое, что они корыстные и пальца им
в рот не клади. Ладно, через неделю он сам будет в Париже, увидит все
своими глазами. Говорят, верховное командование уже распорядилось насчет
веселых домов для немецких солдат.
- Допивай вино и пошли, - сказал Вилли.
Но Гансу здесь нравилось, он не хотел, чтоб его торопили.
- А ты не похожа на фермерскую дочку, - сказал он девушке.
- Ну и что?
- Она у нас учительница, - пояснила мать.
- Ага, образованная, значит.
Девушка передернула плечами, но Ганс продолжал добродушно на своем
ломаном французском:
- Значит, ты должна понимать, что капитуляция для французов -
благодеяние. Не мы затеяли войну, вы ее начали. А теперь мы сделаем из
Франции приличную страну. Мы наведем в ней порядок. Мы приучим вас
работать. Вы у нас узнаете, что такое повиновение и дисциплина.

[Мукик]

Девушка сжала кулаки и глянула на него. Черные глаза ее горели
ненавистью. Но она промолчала.
- Ты пьян, Ганс, - сказал Вилли.
- Трезвее трезвого. Говорю сущую правду, и пусть они эту правду узнают
раз и навсегда.
- Нет, ты пьян! - крикнула девушка. Она уже больше не могла
сдерживаться. - Уходите, уходите же!
- А, так ты понимаешь по-немецки? Ладно, я уйду. Только на прощание ты
меня поцелуешь.
Она отпрянула, но он удержал ее за руку.
- Отец! - закричала девушка. - Отец!
Фермер бросился на немца. Ганс отпустил девушку и изо всей силы ударил
старика по лицу. Тот рухнул на пол. Девушка не успела убежать, и Ганс тут
же схватил ее и стиснул в объятиях. Она ударила его наотмашь по щеке. Ганс
коротко и зло рассмеялся.
- Так-то ты ведешь себя, когда тебя хочет поцеловать немецкий солдат?
Ты за это поплатишься.
Он что было сил скрутил ей руки и потащил к двери, но мать кинулась к
нему, вцепилась ему в рукав, стараясь оторвать от дочери. Плотно обхватив
девушку одной рукой, он ладонью другой грубо отпихнул старуху, и та, едва
устояв на ногах, отлетела к стене.
- Ганс! Ганс! - кричал ему Вилли.
- А иди ты к черту!
Ганс зажал рот девушки руками, заглушая ее крики, и выволок ее за
дверь.
Вот так оно все и произошло. Ну, сами посудите, кто во всем этом
виноват, не она разве? Залепила пощечину. Дала бы себя поцеловать, он тут
же и ушел бы.
Ганс мельком взглянул на фермера, все еще лежавшего на полу, и еле
удержался от смеха: до того комична была у старика физиономия. Глаза у
Ганса улыбались, когда он посмотрел на старуху, жавшуюся к стенке. Боится,
что сейчас и ее очередь подойдет? Напрасно беспокоится. Он вспомнил
французскую пословицу.
- C'est le premier pas qui coute [труден только первый шаг (франц.)], -
сказал он. - Нечего реветь, старуха. Этого все равно не миновать, рано или
поздно.
Он сунул руку в боковой карман и вытащил бумажник.
- На вот сотню франков. Пусть мадемуазель купит себе новое платье. От
ее старого осталось не много.
Он положил деньги на стол и надел каску.
- Идем.
Они вышли, хлопнув дверью, сели на мотоциклы и уехали. Старуха
поплелась в соседнюю комнату. Там на диване лежала ее дочь. Она лежала
так, как он ее оставил, и плакала навзрыд.
Три месяца спустя Ганс снова оказался в Суассоне. Вместе с победоносной
германской армией он побывал в Париже и проехал на своем мотоцикле через
Триумфальную арку. Вместе с армией он продвинулся сперва к Туру, затем к
Бордо. Боев он и не нюхал, а солдат французских видел только пленных. Весь
поход был такой развеселой потехой, какая ему и не снилась. После
перемирия он еще с месяц пожил в Париже. Послал цветные почтовые открытки
родне в Баварию, накупил всем подарков. Приятель его Вилли, знавший Париж
как свои пять пальцев, там и остался, а Ганса и все его подразделение
направили обратно в Суассон в оставленную здесь немецкими властями часть.
Суассон - городок славный, и солдат расквартировали неплохо. Еды вдоволь,
а шампанское почти даром, за бутылку одна марка на немецкие деньги. Когда
вышел приказ о переводе в Суассон, Гансу пришло в голову, что забавно
будет зайти взглянуть на ту девчонку с фермы. Он приготовил ей в подарок
пару шелковых чулок, чтобы она поняла, что он зла не помнит. Ганс хорошо
ориентировался и был уверен, что без труда разыщет ферму. Как-то вечером,
когда заняться было нечем, он сунул чулки в карман, сел на мотоцикл и
поехал. Стоял погожий осенний день, в небе ни облачка; местность красивая,
холмистая. Уже очень давно не выпадало ни капли дождя, и, хотя был
сентябрь, даже немолчно шелестящие тополя не давали почувствовать, что
лето близится к концу.