Александр Дюма-отец

[Мукик]

[B]Александр Дюма-отец (фр. Alexandre Dumas, p

[Мукик]

Свою литературную деятельность писатель начинает во время Реставрации, когда восторжествовала монархия Бурбонов, пытавшаяся привлечь на свою сторону представителей буржуазии и осуществлявшая политику искоренения всех важнейших преобразований, совершённых во Франции в период буржуазной революции 1789-1794 годов. Король Людовик XVIII, не имея возможности полностью восстановить дореволюционные порядки, был вынужден ввести конституцию, новый французский парламент состоял из двух палат. В палате пэров заседали назначенные королём высокопоставленные лица, а палата депутатов избиралась самыми богатыми слоями населения Франции. Наиболее консервативные круги дворянства в ту пору добивались восстановления былых привилегий и боролись за полное торжество монархического деспотизма. Здесь же будущий автор «Графа Монте-Кристо» достаточно осмысленно воспринял курс государственной политики, дав о нём представление уже в первых главах своего произведения.

В начале 20-х годов во Франции происходили бурные споры о формах и содержании нарождавшейся романтической литературы, соответствовавшей духовным запросам XIX века. Сравнительно небольшая группа поэтов и прозаиков во главе с Виктором Гюго объявила себя приверженцами нового направления во французской литературе. Прогрессивное течение романтизма выражало собой оппозицию передового французского общества феодально-дворянской реакции времён Реставрации.

Среди романтиков оказался и Александр Дюма, который первым добился большого успеха и полного признания своего драматурического таланта как автор исторической драмы «Генрих III и его двор».

«Генрих III» — историческая драма, в которой автор развенчал культ монархической власти, была поставлена в 1829 году на сцене театра Французской Комедии. О значении этой драмы Андре Моруа писал:

Была ли его пьеса исторической? Не больше и не меньше, чем романы Вальтера Скотта. История полна тайн. У Дюма всё оказалось ясным и определённым. Екатерина Медичи держала в руках нити всех интриг. Генрих III расстраивал планы герцога де Гиза. Впрочем, Дюма и сам отлично понимал, что в действительности все эти приключения были куда более сложными. Но какое это имело для него значение? Он хотел лишь одного — бурного действия. Эпоха Генриха III с её дуэлями, заговорами, оргиями, с разгулом политических страстей напоминала ему наполеоновскую эпоху. История в обработке Дюма была такой, какой её хотели видеть французы: весёлой, красочной, построенной на контрастах, где Добро было по одну сторону, Зло — по другую. Публика 1829 года, наполнявшая партер, состояла из тех самых людей, которые совершили великую революцию и сражались в войсках империи. Ей нравилось, когда королей и их дела представляли в «в картинках героических, полных драматизма и поэтому хорошо им знакомых».

Вслед за «Генрихом III» Дюма пишет ряд известных драм и комедий, пользовавшихся в своё время громкой славой. К ним относятся: «Христина», «Антони», «Кин, гений и беспутство», «Тайны Нельской башни».

Александр Дюма расширил круг знаний благодаря изучению трудов известных французских историков П.Баранта, О.Тьерри, Ж.Мишле. Разрабатывая в своих произведениях национально-историческую тематику, он разделял во многом взгляды Огюстэна Тьерри, который в своих исследованиях стремился проследить закономерную последовательность происходивших в определённую эпоху собоытий, определить содержание сочинений, признанных стать подлинной историей страны.

Книга «Дюма Галлия и Франция» (1833) свидетельствовала об осведомлённости автора в вопросах национальной истории. Рассказывая о ранней эпохе станоления галльского племени, борьбе галлов с франками, Дюма цитирует многие труды по французской истории. В заключительной главе книги автор критически отнёсся к монархии Луи Филиппа. Он написал, что при новом короле трод поддерживает элита фабрикантов, землевладельцев, финансистов, предсказывал, что во Франции в будущем возникнет Республика как форма широкого народного представительства. Положительный отзыв об этом произведении Тьерри окрылил автора, и он ещё с большим усердием принялся за изучение многих трудов французских историков.

В 30-х годах у Дюма возник замысел воспроизвести историю Франции XV-XIX веков в обширном цикле романов, начало которому было положено романом «Изабелла Баварская» (1835). Исторической основой послужили «Хроника Фруассара», «Хроника времён Карла VI» Ювенала Юрсина, «История герцогов Бургундских» Проспера де Баранта.

[Мукик]

[B]Трилогия о трёх мушкетерах:
«Три мушкетера» (Les Trois Mousquetaires, 1844)
«Двадцать лет спустя» (Vingt ans apr

[Мукик]

Вся человеческая мудрость заключается в двух словах: ждать и надеяться!
Ждать невозможно лишь тогда, когда ничего не делаешь.
Женщина священна; женщина, которую любишь, - священна вдвойне.
Историк - властелин минувших эпох.
Как бы хорошо ты ни говорил, если ты говоришь слишком много, то в конце концов станешь говорить глупости.
Кто умеет создавать великое, создаст и малое.
Легче всего осуществимы те мечты, в которых не сомневаются.
Любовь без уважения далеко не идет и высоко не поднимается: это ангел с одним крылом.
Люди всегда так - по самолюбию ближнего готовы бить топором, а когда их собственное самолюбие уколют иголкой, они вопят.
Никогда не бывает проявлением трусости подчинение силе, стоящей над вами.
Привидения являются только тем, кто должен их видеть.
Редко случается, чтобы то, чего пламенно желаешь, столь же пламенно не оберегали другие люди.
Судейские - народ живучий.
У домов, как у людей, есть своя душа и свое лицо, на котором отражается их внутренняя сущность.
Чем выше парит в небесах могучий орел, тем дольше он вынужден отдыхать на земле

[Мукик]

Тут вы можете наити его некоторые произведения и прочитать их ... http://www.lib.ru/INOOLD/DUMA/

[Мукик]

«Он был гением жизни». Жорж Санд
«Боже мой, какой удивительный человек!» Жорж Санд в письме к Александру Дюма-сыну
«В наш век никто не пользовался такой популярностью, как Александр Дюма; его успех — больше чем успех — это триумф. Его слава гремит подобно трубным звукам фанфар. Александр Дюма — имя не только французское, но и европейское; более того - это имя мировое».
Виктор Гюго
Дюма своими книгами оздоровлял и облагораживал умы каким-то радостным и бодрящим светом.» Виктор Гюго

«Александр Дюма - один из тех людей, кого можно назвать сеятелями цивилизации. Александр Дюма пленяет, очаровывает, увлекает, забавляет, поучает. Все его столь многочисленные произведения, такие разные и живые, такие прелестные и сильные, излучают своеобразный свет, присущий Франции». Виктор Гюго

«Он был таким же добрым и благотворным, как летний ливень: никого не обманывали мрачные тучи, раскаты грома, блеск молний. Все знали, что Дюма был столь же мягок и столь же щедр, как летний дождь, оросивший иссохшую землю». Виктор Гюго
«Удивительное явление: Дюма и до сих пор считается у положительных людей и у серьезных литераторов легкомысленным, бульварным писателем, о котором можно говорить лишь с немного пренебрежительной, немного снисходительной улыбкой, а между тем его романы, несмотря на почти столетний возраст, живут, вопреки законам времени и забвения, с прежней неувядаемой силой и с прежним добрым очарованием, как сказки Андерсена, как ‘Хижина дяди Тома’, и еще многим, многим дадут в будущем тихие и светлые минуты». А. И. Куприн
«Образы, вызванные и возвеличенные Дюма, живут сотни лет и передаются миллионам читателей. Их можно считать вечными спутниками человечества».А. И. Куприн
Какое великое счастье, что для людей, близких к отчаянию, существует утешительный Дюма!» Джек Лондон
«Я вас люблю, я боготворю вас, потому что вы удивительное явление природы.» Жюль Мишле в письме к Дюма
Те, кто обвиняют вас в бахвальстве, не подозревают о маштабах вашего дарования....Расточайте себе любые комплименты, наслаждайтесь ими сколько душе угодно, и всё таки вы не возвеличите себя настолько, насколько вы этого заслужили вашими чудесными книгами.» Генрих Гейне в письме к Дюма
Александр Дюма крадет у прошлого, обогащая настоящее. В искусстве нет шестой заповеди. Генрих Гейне

Александр Дюма-сын «Мой отец - это большой ребёнок, которым я обзавёлся, когда был ещё совсем маленьким.» Александр Дюма-сын «Он лучший человек на свете. Я ни разу не слышал, чтобы он о ком нибудь говорил плохо. Правда, я никогда не слышал, чтобы он когда-нибудь говорил о ком-то кроме себя.» Александр Дюма сын

«Его тщеславие так велико, что он готов сидеть на козлах собственной кареты, чтобы люди поверили, будто он достаточно богат, чтобы держать на запятках лакея-негра». Александр Дюма сын

«Необыкновенный, исключительный человек, для которого у современников нет мерила, этот своего рода добродушный Прометей, которому удалось обезоружить Юпитера и насадить его коршуна на вертел...Я раздавлен его воодушевлением, эрудицией, красноречием, добродушием, его остроумием, милосердием, его мощью, страстью, темпераментом, способностью поглощать вещи и даже людей, не подражая им и не обкрадывая. Он всегда ясен, точен, ослепителен, здоров, наивен и добр. Он никогда не проникает глубоко в человеческую душу, но у него есть инстинкт, заменяющий ему наблюдение, и некоторые его персонажи испускают шекспировские крики. Впрочем, если он и не погружается в глубину, то часто воспаряет к высотам идеала. И какая уверенность, какое стремительное движение, какая восхитительная композиция, какая перспектива! Каким свежим дыханием овеяно всё это, какое разнообразие всегда безошибочно точных тонов!... Он весь, без остатка перевоплотился в слово. На его долю выпало счастье написать больше, чем кто бы то ни было; счастье всегда испытывать потребность писать для того, чтобы воплотить самого себя и столько других людей; счастье всегда писать только то, что его увлекало». Александр Дюма-сын


«Если и существовал мужчина, который был неизменно добр и великодушен, то это, конечно, твой отец».
поэтесса Мелани Вальдор в письме к Александру Дюма-сыну.
«Добрый, превосходный, готовый открыть своё сердце даже тому, кто, быть может, не сразу его распознал.» Ноэль Парфэ, секретарь Дюма.

«Мы можем сколько угодно осуждать его частную жизнь,но как писатель, он обладает обаянием, которому трудно противиться.» Ида Ферье, бывшая жена.

Самое привлекательное из появившихся здесь драматических новинок это "Генрих III и его двор" господина Александра Дюма. Пьеса эта в духе "Ричарда II" Шекспира показывает двор слабого монарха. Конечно, в ней немало недостатков, но тем не менее, она глубоко интересна и премьеру её можно рассматривать как событие, наиболее значительное в эту зиму».
Стендаль, "NEW MONTHLY MAGAZINE"

[Мукик]

Александру было 3 года, когда умер его отец. Мать объяснила ему в слезах, что папа умер. Малыш ещё не знает, что это значит. Это значит, что он его больше не увидит, потому что Господь Бог забрал его к себе. Где живёт Господь Бог? На небе.
Через некоторое время она заметила, что её сын, прихватив отцовское ружьё поднимается на чердак. На её недоумённый вопрос, ребёнок отвечает, что пошёл на небо убивать Господа Бога, который убил папу.


В детстве мать заставляла его брать уроки музыки, но Александр ненавидел это занятие, и целыми днями пропадал в лесу, возвращаясь домой затемно. Так как семья жила в страшной нужде, его мать категорически отказывалась жечь свечи. Таким образом, Александр не мог видеть ноты, и занятия отменялись, к неописуемой радости мальчика.


Однажды в юности Дюма выиграл в бильярд 600 стаканов абсента. Будущий писатель, не переносивший алкоголь, попросил выдать ему его выигрыш деньгами, но трактирщик отказывался. Тот был согласен и на половину, суммы, и видя, что тот упорствует потребовал тогда все свои 600 стаканов немедленно. Тому ничего не оставалось, как заплатить деньги находчивому юноше.


Как-то ему предложили премию в 5000 франков, если после двадцати пяти представлений, его новая пьеса соберёт более шестидесяти тысяч. К началу 25-го спектакля Дюма приходит за обещаной премией, но ему сообщают, что ему ужасно не повезло: пьеса собрала всего лишь 59997 франков! Не долго думая, Дюма идёт в кассу и покупает билет за 5 франков. Теперь в кассе 60002 франков, и он получает свои пять тысяч.


Какой-то расист позволил себе как-то отпускать антинегритянские шуточки в присуствии Дюма. Видя, что писатель никак на них не реагирует, он обратился прямо к нему:
- По-моему, вы являетесь большим знатоком негров, не так ли, господин Дюма?
- Естественно, - невозмутимо ответил тот – отец мой был мулат, дед-негр, а прадед-обезьяна. Как видите, моя семья начинается с того, чем кончается ваша.


У Дюма просят 3 франка на похороны критика, скончавшегося в страшной нищете.
- Возмите 6 – говорит он – и похороните двух критиков.


На одной из его комедий, Дюма сидел в ложе и беспрерывно хохотал. Один зритель из партера, ни разу даже не улыбнувшийся, не выдержал и cпросил его, отчего тот так смеётся.
- Разве вы не видите - последовал ответ - что я смеюсь за вас?


Известно, что Оноре де Бальзак, один из наиболее знаменитых французских писателей, чёрной завистью завидовал популярности Дюма, считая его и его творчество настолько ниже себя, что считал ниже своего достоинства даже разговаривать с "этим негром Дюма". Как-то он сквозь зубы процедил Дюма:
- Когда я испишусь, начну писать драмы.
- Можете начинать - последовал ответ.


Одному своему приятелю Дюма подарил свинку на день рождения. Тот был очарован подарком, и как-то сказал Дюма:
- Друг мой, Я так люблю свою свинку, что даже сплю вместе с ней!
- Отлично, ответил Дюма. Ваша свинка говорит о вас то же самое.


Произведения Дюма, как и произведения любого писателя, тоже иногда отвергались. В таких случаях Дюма переделывал первый абзац, делал мелкие изменения, давал тексту новое название, и те же самые люди с восторгом принимали рукопись.


Одним из его способов привлечь публику на свои спектакли было публикация объявлений типа: «придёт ли сегодня в театр господин, который смотрел на меня так пристально, что заставил покраснеть как-то вечером на представлении «Нельской башни»? Для него будет оставлена записка. Влюблённая.». В результате сотни парижан и гостей столицы приобретали билеты на пьесы Дюма надеясь, что именно их имеют ввиду.


Александр как-то обедал у известного врача Гисталя, и этот Гисталь попросил писателя написать что-нибудь в его книгу отзывов.
Дюма написал:
- "С того времени, как доктор Гисталь лечит целые семьи, нужно закрыть больницу".
Врач воскликнул:
Вы мне льстите!
Тогда Дюма дописал: "И построить два кладбища..."


Дюма показывал парижский зоологический сад одной молодой иностранке. Взор ее остановился на олене, на голове которого красовалось четыре рога вместо двух.
- Что за странное животное? - спросила она.
- Это... как вам сказать? - отвечал.- Я думаю, что просто вдовец, который женился.


Как-то его спросили, что он думает о так называемых супружеских узах.
- Супружеские узы,- ответил -Дюма,- так тяжелы, что их можно нести только вдвоем, а зачастую и втроем.


В первую брачную ночь Дюма застал свою жену Иду Ферье в постели с одним из его лучших друзей, бывшим к тому же свидетелем на их свадьбе, Роже де Бовуаром. Первым делом разъярённый муж выкинул на улицу одежду незадачливого любовника, и хотел вышвырнуть и его самого, но так как была ужасная погода, Дюма великодушно разрешил ему переночевать у камина. Когда огонь в камине погас, он позволил Роже лечь в постель между ним и Идой. На утро Дюма, который всегда очень быстро остывал, опустил руку Роже на интимное место Иды, и торжественно провозгласил: «Теперь помиримся, как древние римляне – на публичном месте!»


Дюма долгое время собирался посетить ближний восток, но этот замысел так и не осуществился. Зато вышла в свет книга «Две недели на горе Синай». Книга имела огромный успех, и сотни туристов использовали её как путеводитель. Сами египтяне писали Дюма: «мы не знали притягательной силы собственной страны до тех пор, пока не приехали вы и не раскрыли нам глаза». На самом же деле Дюма никогда не посещал Египет. Путешествие в страну пирамид было не более, чем плод его фантазии.

Рассказывают, что путешествуя по России, Дюма посетил некий небольшой южный городок. Хозяин местной книжной лавки, зная о прибытии знаменитого писателя, решил подготовиться на случай, если вдруг Дюма, проходя мимо, решит зайти в лавку и подготовил ему сюрприз, убрав все книги других авторов с полок.
Так получилось, что Дюма действительно, проходя мимо, решил заглянуть в данную книжную лавку, и естественно, спросил, где все книги других авторов. Хозяин лавки уже собрался ответить заготовленной фразой, мол произведения других авторов не пользуются спросом с тех пор как местные жители открыли для себя Дюма и здесь не считают нужным читать ничего, кроме Дюма, но переволновался при виде знаменитости и почему-то произнёс: «Продали-с!».

Когда он умирал, у него оставалось всего-лишь четыре франка – ровно столько, сколько у него было, когда он впервые приехал в Париж. «Как же тогда меня можно обвинять в транжирстве?» восклицал он.

Дюма был при смерти, и один из его старых слуг очень переживал и плакал у его постели. Увидев его Дюма сказал ему: «дорогой друг, не надо так сильно расстраиваться – если ты мне понадобишся там, я тебя позову».