Стилист Наира Хачатрян. Чувство линии
Наира Хачатрян – прелестная молодая женщина. Она дизайнер по трикотажу, но свою одежду не носит. Наира – художник, предпочитает импрессионистов и особенно Сезанна, но ее собственный стиль – преимущественно монохромный, лаконичный черно-белый.
Наира рассказывает о «сердце пряжи», это звучит немного сентиментально, если не знать, что речь идет о сложных технологиях: «Чтобы создать пряжу, надо знать, как все происходит, какие свойства откроются в материале. Технологии дают очень много возможностей для открытия – а мы учитываем самые мельчайшие детали».
Жизненный путь Наиры восемь лет назад пересекся с Gruppo Lineapiu – мировым лидером по производству пряжи, и короткое первое знакомство переросло в сотрудничество. Наира очень буднично рассказывает об истории своего успеха, называя модные дома, которые были среди ее клиентов, стилистов, для которых она готовила образцы. Многообещающее начало карьеры для молодой женщины, но очень часто в ее рассказах звучат фразы «Я неделями не уходила с фабрики», «Я жила на выставке, пока мы ее готовили». Сразу становится понятно, что индустрия моды, в которую Наира Хачатрян так стремительно вошла и где она успешно освоилась, требует от своих мастеров полной самоотдачи.
– В 1999 году я окончила текстильный институт и в том же году завоевала Grand Prix на международном конкурсе в Италии за лучшую коллекцию прет-а-порте. Эскизы успела отправить за пару дней до крайнего срока, в самый последний момент. Но через несколько дней мне позвонили сообщить, что от России отобрали именно меня.
И я начала шить коллекцию – одновременно и дипломную, и конкурсную, привезла ее. Жюри рассматривало вещи пристально, выворачивая каждый шов, чтобы увидеть качество шитья. Я поняла, что в том, насколько тщательно стилист воплощает свою идею, и заключается его культура. Поэтому легко делать сценическую одежду – со сцены-то огрехов никто не видит. А безупречно реализовать идею до конца – очень сложно. После того конкурса у меня осталось много газетных вырезок, и как награда - стажировка в доме Тьерри Мюглера. Но он, к сожалению, в том же году и закрылся. Впрочем, я была рада возможности поехать на конкурс высокого ранга, а уж выиграть приз – тем более! С тех пор я даже не участвовала в других конкурсах в России – такого уровня конкурса здесь нет все равно.
Наира вернулась в Москву, продолжала работать, делала свою очередную коллекцию. На одной из выставок, куда она и зашла-то случайно, к знакомой, она повстречала директора фабрики Lineapiu. Компания как раз выходила на российский рынок и искала стилиста из России. Свои первые серьезные работы Наира показала на выставке Pitti Filati - одной из самых престижных в Европе выставок для производителей трикотажа. Именно на Pitti Filati стремятся приехать все ведущие европейские и японские производители трикотажа. Здесь дизайнеры находят новые идеи для будущих коллекций, здесь можно познакомиться с основными тенденциями будущих сезонов. После первой же выставки Хачатрян оставили на фабрике делать для клиентов из именитых домов моды эксклюзивные вещи.
– Я начинала работать на одной из фабрик, которые производят одежду первой линии для домов Джан-Франко Ферре, «Версус» и многих других. Она тогда фактически превратилась в мой второй дом. Когда я приехала в Италию, попала все равно что в семью – с таким пониманием ко мне отнеслись. А могло все сложиться иначе: мы делали трикотаж, не зная правил. Как правильно – на фабрике и сами знали, мы же делали все вопреки. И нашим клиентам это понравилось. Потихоньку мы стали делать совершенно безумные вещи, но нам доверяли. На последней выставке я делала весь стенд фирмы от начала до конца – придумала тему, продумала все детали, создала стенд, а потом две недели жила на фабрике, отвязывая все детали, собирая все модели. Владельцы увидели его только накануне открытия.
– Расскажите, что такое в представлении профессионала «научиться вязать»?
– Фактически я и приехала на Lineapiu учиться. Не зная, ни что такое вязальная машина, не догадываясь даже, куда там нитка вдевается. Я окончила Текстильную академию по ткани и представляла себе все совершенно иначе. И целый месяц, не понимая ни слова по-итальянски, изучала от самых основ процесс производства пряжи. Я все воспринимала внутрь – но только глазами. Естественно, первое время все падало из рук. Но когда любишь дело, когда дают все потрогать руками – входишь в азарт.
Это, безусловно, кропотливый процесс (для изготовления десяти видов новой пряжи приходится создавать более четырехсот видов образцов), но в результате на свет появляются образцы, которые определяют тенденции в моде: в цвете, материале, спросе.
Идеи, которые Наира реализовала в этом сотрудничестве, запомнились многим профессионалам. Однажды к юбилею фабрики организаторы выставки решили устроить творческое соревнование между участниками. Была сделана экспозиция: картины великих художников Ван Гога, Матисса, Магритта и произведения талантливых стилистов собрали в одном зале. Многозначительный возник контекст – работы Наиры и ее коллег были подняты на уровень искусства, а зрители и заинтересованные профессионалы увидели, какие высокие технологии используют стилисты, создавая свои полотна из шелка и шерсти. Так, оригинальные версии связанных и вытканных полотен Дега привлекали не буквальным сходством, но разнообразием сложно проработанной структуры – в лучших традициях живописи. Но исполнены они были в технике жаккарда из невесомых пряж.
Президента Lineapiu итальянские газеты как-то назвали «Леонардо да Винчи пряжи». Образ Наире понравился, и она сделала коллекцию, посвященную Леонардо. Готовились к выставке, на которой прядильные производства мира демонстрировали новейшие разработки в материалах, технологиях и дизайне трикотажа на сезон. Наира решила сломать традицию статичного показа. По эскизам великого мастера Возрождения сделали машины: действующие модели летательного аппарата, камеры-обскуры и других механизмов Леонардо да Винчи. Несколько механизмов прислали из музея. Креативная Наира «соткала» фолиант, где каждый набросок Леонардо был ассоциирован со сделанными ею образцами-отвязками.
Каждая выставка, каждая возможность продемонстрировать креативность, дает толчок творчеству, но гарантирует несколько бессонных недель. Наира Хачатрян не любит рамки «жанра» и каждый раз стремится подать идею совершенно по-новому. Она стала работать не только с пряжей, но и с деревом, со стеклом, включать свои модели в интерьер. Модели-обманки – ее фирменный стиль. Как-то Наира сделала ажурные деревянные выгородки, имитирующие трикотаж. Другой стенд был украшен «связанным» светильником.
– Трикотаж буквально влюбляет в себя. Я благодарна людям и фирме, которые дали мне в руки такие возможности. Но со временем появляется привычка, и я перестала чувствовать адреналин, когда приступала к работе. Она настолько стала частью меня, что в какой-то момент перестала быть интересной. А чтобы идти вперед, нужен был толчок. Я попыталась отойти от технологии и стать стилистом. Мне очень помогла работа со стилистами домов Армани, Гуччи, нравилось наблюдать, что и как они выбирают, в чем проявляются их стиль и вкус.
В этом году я сделала последнюю коллекцию для Lineapiu – и на волю.
Моя сегодняшняя цель – делать реальные вещи для реальных людей. Но очень высокого качества. Стала работать с домом Ива Сен-Лорана – это марка, имеющая собственный стиль, в котором соединены одновременно простота и роскошь. Роскошь без позолоты, без излишеств. Ведь когда приходит период минимализма, многие стилисты теряют работу. Остаются те, кто умеет меняться сам и менять моду. Как мой любимый стилист Ямамото. Он гений. И очень многие его копируют.
– Копирование – это часть игры?
– Это неизбежность. Если не будут копировать – престанут существовать. Многие фирмы шьют свои коллекции в одном и том же месте, даже первые линии. Кто-то придумывает, остальные копируют, заимствуют идеи.
– А ручное вязание до сих пор в этой индустрии существует?
– Его очень мало. Иногда в моду возвращается крючок, иногда – крупное ручное вязание. Фабрики, которые держат производство в Италии, вязаных вещей делают очень мало – очень дорого. Сейчас мы делаем для Маккуина вещь, которая будет стоить баснословные деньги – там каждый цветочек вывязан отдельно. Вручную вяжут выставочную вещь, для витрины, или если стилист хочет сделать что-то для себя, не вдаваясь в цену.
– Сами-то Вы предпочитаете работать с единичными вещами или с промышленным производством?
– Сейчас мне больше нравится производство. Единичные вещи я уже делала, пять лет работая с эксклюзивными заказами, куда вкладывалось много идей, ручного труда. Пользуясь языком парфюмеров, мы делали эссенцию, из которой клиент мог составить свои духи. Я делала такие вещи, которые даже не чувствовала своими – так как это была работа для клиентов фабрики по их запросу.
Мне хочется получить новый опыт. Любая единичная вещь – это чистое творчество. Чтобы жить и развиваться, чтобы реализовать себя, нужно уметь находить идею, деталь, которая принесет успех, результат, будет продаваться. Мне хочется видеть, как мои модели будут трансформироваться в производстве, как они станут продаваться. В этом есть азарт.
– А для себя Вы делаете вещи?
– Руки не доходят, времени нет. Иногда я оставляю себе какие-то куски с намерением что-нибудь из них позже сделать. Но не успеваю. Когда есть свободное время, рисую – люблю переключаться на другие занятия, отходить от главного. Пытаюсь работать с интерьером. Не обязательно все время делать трикотаж – реализовать новые творческие идеи можно из любого материала, в одежде, в интерьере. Когда чувствуешь линию – получается интересно.
Лиана Минасян,
Верона–Москва
Источник: Ноев Ковчег.
Reply With Quote
Originally Posted by Хулигано
