Российскому фильму "Возвращение" публика аплодировала стоя. (…) Сеанс шел в абсолютной тишине, которая взорвалась на финальных титрах шквалом аплодисментов. Старожилы говорят, что такого здесь не было со времен, когда 41 год назад публика Венецианского фестиваля вот так же стоя приветствовала явление новой звезды мировой кинорежиссуры – Андрея Тарковского с его фильмом "Иваново детство". История повторилась: ровно четверть часа продолжалась овация, зрители восторженно орали, а те, кто оказались ближе к съемочной группе, ринулись пожимать руки режиссеру Андрею Звягинцеву, оператору Михаилу Кричману и обнимать счастливого Ваню Добронравова, сыгравшего в фильме своего тезку Ивана. Про "Возвращение" давно говорят о том, что картина родилась под счастливой звездой – теперь многие здешние журналисты даже в совпадении имен (снова Андрей снял фильм снова о мальчиках, одного из которых снова зовут Иваном) видят добрый знак.
Валерий Кичин, «Российская газета»
Свежий, не испорченный вгиковской дрессурой человек, сам того не заметив, смахнул с русского кино пыль, нанесенную смутными временами. И перед нами открылись такие забытые, такие вечные глубины, что кто-то уже назвал картину античной. Читайте полный текст статьи Валерия Кичина («Российская газета») “Испытание “Возвращением” на сайте
Если свежесть и ненормативность венецианского триумфатора – фильма "Возвращение" – были проявлением личной смелости режиссера Андрея Звягинцева, то вкупе со "Старухами" эта картина уже образует тенденцию. Ее можно обозначить как русский нео-неореализм, и она плодотворнее кокетливых датских "догм". Она уже способна открыть нашему кино выход из тупика, причем на чисто национальных основах.
Валерий Кичин, «Российская газета»
Дразнящий и изменчивый, вы можете воспринимать этот фильм как произведение искусства, как триллер а ля Хичкок, как мистические полунамеки в духе Линча или как очередной фильм о взрослении - но только не пропустите его!
Джошуа Танзер, OFFOFFOFF
В «Возвращении» построен мир условный, напоминающий скорее минималистские зарисовки Такэши Китано. Как и Китано, Андрей Звягинцев владеет редким умением – заговаривать время. Вязкое, медлительное, с минимумом событий повествование держит внимание в постоянном напряжении.
Александр Стрелков, Газета.Ru
Он странный человек, этот отец. Его трудно понять, поскольку таких персонажей в кинематографе вообще не так уж много, особенно сейчас. В 50-60-е годы на экранах таких водилось гораздо больше. Фильм Звягинцева сделан именно в той, неореалистичной стилистике, с минимум выразительных средств. Просто, как жизнь. И жутко, как жизнь.
Джон Сильвер
С появлением на экране Константина Лавроненко, сыгравшего роль отца, становится ясно, что Владимиру Машкову пора подвинуться на пьедестале самого брутального русского артиста.
Александр Стрелков, Газета.Ru
…кажется, и не происходит ничего, а напряжение растет такое, что нервные в зале хрустят пальцами, отворачиваются от экрана. Трагизм взаимоотношений доходит до максимального накала, в кульминациях он требует от актеров полной шекспировской выкладки, игры на разрыв души, а любая актерская фальшь все собьет на взлете.
Читайте полный текст статьи Валерия Кичина («Российская газета») “Пантеистическая трагедия” на сайте
Звягинцев медленно накаляет напряжение с почти-что садистским уровнем контроля…
Крис Хьюитт, ST. PAUL PIONEER PRESS
Reply With Quote
наверное что-то есть в герое того как с нами Бог работает, порой жестко и непонятно, а все потому что любит, хоть мы и бежим от такой любви. а парни реально мужчинами стали за эту неделю отношений с отцом.
Originally Posted by serfhood
