Известный певец Авраам Руссо после четырехлетнего перерыва вернулся в Россию. Его фирменный стиль– это зажигательные латиноамериканские ритмы, переплетенные восточными мотивами. Многие сравнивают его с Энрике Иглесиасом или даже с великим Карузо, но тембр его голоса не перепутаешь ни с чьим другим.
– Вот уже второй месяц, как Вы, Авраам, вернулись в Москву после долгого отсутствия. Как Вас здесь встретили, скучали ли Вы по Москве?
– Встреча была замечательной, в аэропорту меня ждали огромное количество журналистов, от вспышек я даже немного ослеп в тот момент. Со мной из Америки приехал мой партнер, продюсер, бывший глава компании Universal Music Russia Дэвид Джанк, у нас с ним готовится новый проект. И когда он увидел, как нас встречают, сказал: «Работаю со звездами столько лет, но так не встречали даже Мэрайю Керри».
На Ваш вопрос, скучал ли я, отвечу – да. Отсюда я уехал в непростой ситуации и раз сегодня вернулся, то значит, я очень скучал. Потому что я считаю, что мое место – на сцене, а моя сцена – в России.
– Я слышал, в Ростове в феврале этого года Вы давали концерт и в Вашу честь устроили грандиозный салют? Кто, поклонники?
– В Ростове после удачного концерта меня принимал мой друг Иван Игнатьевич Саввиди, депутат Государственной Думы России, генеральный директор компании «Донской табак». Иван Игнатьевич был свидетелем на нашей с женой свадьбе. Он сказал, что устроил этот салют в честь моего триумфального возвращения.
– Расскажите, пожалуйста, о Ваших родителях, о своем детстве, где прошла Ваша жизнь до приезда в Россию?
– Я родился в Сирии, в одном из древнейших городов мира Алеппо. Часто люди считают меня сирийцем, но на самом деле, хоть я и родился в этой стране, мои родители – армяне из Турции. Отец родился в Антепе, мать – в Тигранакерте, ныне Диарбекир. Я поздний ребенок, отцу было 65 лет, когда я родился. Мой отец пережил геноцид в 10-летнем возрасте. Дед Геворг Ипджиян был директором колледжа в Антепе и о том, что готовится резня, узнал за день до начала событий, но сделать ничего уже не смог. Он попросил своих соседей-курдов спасти хотя бы детей и передал отца соседям. Те позже и увезли его в Сирию. Бабушку с дедушкой турки убили, отец о своих братьях и сестрах ничего не знал, и только спустя 25-30 лет старшая сестра нашла отца, она спаслась, пройдя сирийскую пустыню Дер-Зор, попала в арабскую мусульманскую семью, вышла замуж за араба, искала отца и нашла. Позже нашлась еще одна сестра. Из всей семьи остались живы трое, а детей у деда было много. Но больше никого не нашли.
Отец, прибавив себе два года, в 17 лет пошел служить в сирийскую армию, потом 25 лет служил во французской армии, был легионером. Мать родилась в Тигранакерте в 1929 году, ее родители переехали в Сирию уже после резни. Мать работала в сирийском госпитале «Сент-Луи», где и встретилась с отцом. Я потерял отца в 75-м году. После этого мы переехали во Францию: мать, я и мой старший брат, поскольку отец служил под французским флагом. Прожили там 2 года и отправились в Ливан. По инициативе мамы я был отправлен учиться в монастырь. По возвращении из монастыря я стал религиозным человеком. Я считаю, что свою судьбу мы можем изменить, но не силой и деньгами, а молитвами.
В Ливане я начал петь. Сначала в ресторане, где мой первый гонорар составлял 6 долларов, – но мы с друзьями готовы были петь и бесплатно, лишь бы нас заметили. Так, постепенно, моя карьера развивалась, я стал профессиональным певцом, начал брать частные уроки оперного пения. Первые серьезные концерты были в Алеппо, потом я уехал на Кипр к брату, работал в Дубае, в Швеции, во Франции, в Греции, заключал контракт за контрактом. В 1995 году я познакомился с бизнесменом Тельманом Исмаиловым, который позвал меня в Москву. Я не имел никакого представления о России – что это за страна, что за город Москва. Но решился и в 1996 году приехал сюда. Меня встретил мой друг, руководитель компании «Виза Конкорд» Ашот Мкртчян, он тогда был единственным человеком в России, кого я знал.
– Вы в совершенстве владеете армянским языком. Вы бывали в Армении?
– Когда я только приехал, у меня не было друзей ни в России, ни в Армении. Первый концерт в Ереване у меня состоялся в 2002 году, и с тех пор там появилось множество людей, с которыми я подружился. Последний раз я был в Армении в ноябре 2009 года, на частной вечеринке по случаю свадьбы дочери известного армянского политика и бизнесмена Гагика Царукяна.
Узнал, кстати, что известным армянским деятелям хотят давать двойное гражданство. Я попросил гражданство для себя, жены, мамы, тещи, ребенка, брата, для жены брата, для тещи брата. Вот на днях полечу официально получать армянское гражданство. Российское уже есть, теперь будет и второе.
– Как прошли концерты в Армении, как Вас там встречали?
– В Ереване в СКК я на первый концерт собрал около 10000 зрителей, такой шум был, что сцены дрожали. Потом я часто приезжал в Армению: 5 концертов в СКК, 4 выступления в Опере, несколько частных концертов. Раз со мной прилетала и жена, и надо же было, чтобы в тот приезд одна из поклонниц после концерта легла прямо перед машиной, не давала уехать
– Жена не ревновала?
– Жена радуется, что меня так любят.
– В Вашем репертуаре было много хитов, а кто теперь пишет Вам новые песни?
– Действительно, я за короткое время запустил много хитов, начиная с песни «Далеко-далеко», потом были «Меня не гони», первый дуэт с Кристиной Орбакайте «Любовь, которой больше нет», песни «Знаю», «Обручальная»... Все эти песни написаны разными композиторами. Здесь я работал с Виктором Дробышем, потом уехал в Америку, начал сотрудничать с американскими композиторами. Недавно я был в гостях у Аллы Пугачевой на «Радио Алла», показал ей новую песню «Я рядом», которую написал для меня композитор Джо Блэк, 10-кратный номинант премии «Грэмми». Я перевел слова этой песни на русский. Еще одна новая песня называется «Воскрешение»: это мои чувства, моя жизнь, мое возрождение. Песня войдет в новый альбом «Resurrection» («Воскрешение») на английском и русском языках.
– Кстати, Ваши жена и дочь остаются в США. Перевезете ли Вы их сюда или будете жить там, а по России гастролировать?
– Когда я улетал, продал здесь все, полностью порвал все связи с Москвой. В Нью-Джерси я купил землю, сейчас строю дом, а потом обязательно куплю квартиру здесь, чтобы жена и дочка Эммануэль всегда были рядом, когда я выступаю в России.
– Это правда, что Вы владеете 10 языками? И какой из них Вы считаете родным?
– Я родился в Сирии и арабский знаю в совершенстве. По-армянски говорю, читаю, пишу, сказывается школа семинарии. Владею английским языком, хорошо знаю турецкий, русский, французский, греческий. Благодаря знакомству с Тельманом Исмаиловым и его окружением знаю азербайджанский. Немножко знаю курдский.
Для меня, как для армянина, родной язык – армянский. Иногда спрашивают, какой я веры. Я воспитывался при монастыре, читаю Библию, я христианин.
– Чем занимаетесь в свободное время, есть ли у Вас хобби?
– Свободного времени почти нет, но хобби есть – это футбол.
– Вы хорошо играете в футбол?
– Я играю в футбол с душой. Люблю пинг-понг, теннис, люблю смотреть фигурное катание, хоккей, периодически хожу в спортивный зал, чтобы быть в форме.
– Что бы Вы пожелали читателям нашей газеты?
– Желаю мира вашему дому. Желаю процветания и единства армянам. Чтобы не потерять своих корней, помогать друг другу, хранить свою культуру, не отходить от веры, объединяться.
– Ваш ближайший концерт состоится 31 октября. Расскажите, чего нам ждать от него?
– Когда в 2001 году в «Олимпийском» я дал первый концерт, многие удивились, что Аврааму Руссо удалось собрать 17 тысяч зрителей. Тогда нам с продюсером Иосифом Пригожиным удалось этим концертом дать толчок моей карьере. Концерт 31 октября 2010 года в концертном зале «Крокус Сити Холл» будет носить название «Возвращение». Этот концерт очень важен для меня – так же, как и первый концерт. Если он пройдет хорошо, то в дальнейшем все будет отлично.
Беседу вел Григорий
Reply With Quote
