История Рима

[Одуванчик]

ОБ УПРАВЛЕНИИ ИМЕНИЕМ
(Плиний Младший, Письма, IX, 37)

В сочинениях римского писателя Плиния Младшего (родился в 61 или 62 г., умер в 114 г.) мы находим яркую картину жизни господствующего класса римского общества в эпоху Домициана, Нервы и Траяна.
Плиний Младший родился в италийском городке Комы, получил превосходное юридическое образование. За свою жизнь он исполнял все должности римского магистрата. Служебная карьера Плиния окончилась в должности легата провинций Вифинии и Понта. В его сочинениях — «Письмах» (в 10 книгах) и в «Панегирике Траяну» — можно найти самые разнообразные сведения по интересующей нас эпохе: как живые проходят перед читателем представители правящей верхушки с их слабостями и недостатками. Плиний говорит в своих «Письмах» и о рабах — с точки зрения рабовладельца, старающегося получить от них максимальную выгоду. Например, Плиний говорит о том, что «у кротких хозяев рабы отказываются бояться и работают беспечно и нерадиво» (I, 4). В другом письме (III, 14) Плиний описывает расправу доведенных до отчаяния рабов со своим господином и восклицает: «Скольким опасностям, скольким обидам мы подвергаемся, никто не может быть спокоен, потому что он снисходителен и мягок, господ убивают не по размышлению, а по злобности».
Широкую популярность снискали Плинию его выступления в качестве адвоката: он защищал жителей провинций Африки и Бэтики от вымогательств наместников.
В качестве источника по мировоззрению правящей верхушки римского общества времен Траяна важное значение имеет «Панегирик» Плиния, произнесенный им 1 сентября 100 г. н. э. в сенате по поводу назначения его консулом. В этом произведении Плиний ставит своей целью всячески возвеличить императора Траяна и подчеркнуть, насколько улучшилось положение империи с его воцарением.

Плиний—Паулину.
Не в твоем характере требовать от близких друзей выполнения, вопреки их удобствам, этой не экстренной и почти официальной обязанности, и я слишком прочно тебя люблю, чтобы опасаться, как бы ты не истолковал в нежелательном для меня смысле, если я не навещу тебя в должности консула сразу же, первого числа. К тому же необходимость сдать в аренду имения на несколько лет меня отрывает от государственной службы. А в этом деле мне приходится применить новые методы. В прошлый арендный сезон недоимки, несмотря на большие скидки, возросли; поэтому многие совсем перестали заботиться об уменьшении своих долгов, так как они отчаялись в возможности их выплатить; они расхищают и расходуют урожай, поскольку они считают, что для себя им беречь нечего. Этим все растущим порокам вадо оказать противодействие, надо найти против них средство. А средство одно — сдать не за плату, а за долю урожая и назначить некоторых из моих работников сборщиками, других — сторожами урожая. Вообще нет более справедливого типа дохода, чем доходы от земли и процентов; но это требует большого доверия, бдительности глаза и многочисленных рук. Надо, однако, попытаться и попробовать против этой застарелой болезни какие угодно средства.
Ты видишь, какие сложные причины не позволяют мне принять участие в торжестве первого дня твоего консулата; но я и здесь отпраздную его пожеланиями, радостью и поздравлениями, как если бы я был у тебя лично. Будь здоров.

[Одуванчик]

РИМСКОЕ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВО IV—V ВВ. О ТЯЖЕЛОМ ПОЛОЖЕНИИ КОЛОНОВ
(Кодексы Юстиниана и Феодосия)

а. Кодекс Юстиниана, XI, титул 50: в каких случаях приписные колоны могут выступать с обвинениями против своих господ.

1. [325 г.] Император Константин Август Максиму, викарию Востока. Если господин взимает с колона больше того, что тот привык [давать] и что взималось в прежнее время, то пускай колон обращается к ближайшему судье и донесет о содеянном; при этом кто будет уличен в том, что требует больше, чем привычно получал раньше, тому это должно быть воспрещено на будущее время, причем он предварительно должен вернуть то, что вынудил сверх меры.
2. [396 г.] Императоры Аркадий и Гонорий Августы Небредию, комиту Азии. Колоны, занесенные в ценз, правда, свободны от того, к чему их не принуждает уплата налогов; но, с другой стороны, они как бы узами рабства прикреплены к тем обязанностям, которые связаны с уплатой ежегодных налогов, и с их положением. Поэтому невозможно допустить, чтобы [колоны] осмеливались по суду тревожить тех, кто, несомненно, наподобие господина, может продать их самих вместе с имением. На будущее время мы запрещаем это своеволие, чтобы никто на суде не осмеливался затрагивать имя господина; и пусть они [колоны] знают, что кому принадлежат они сами, тому принадлежит и все их имущество. Ведь если неоднократно было постановляемо, чтобы никто из колонов не мог без ведома господина имения ни продавать, ни иначе отчуждать что-либо из своего достояния, то каким образом может на равных правах выступать против [господина] тот, кому закон не дозволяет даже иметь собственность и, разрешив ему только приобретать, но не отчуждать, тем самым заставляет его приобретать и владеть для своего господина? Но, как в гражданских делах людям этого рода мы запрещаем выступать против своих господ и патронов, за исключением случая чрезмерных взиманий, — в каковых случаях прежние императоры даровали им право выступать по суду, — так и в уголовных делах у них не отнимается право обращаться в суд по поводу противозаконнюго поступка, совершенного против них и их семейств.

б. Кодекс Феодосия, XIII, 10, 3 (356 г.)

Император Констанций Август Дальтицию, консуляру Эмилии. Если кто захочет продать поместье или подарить, тот не может удержать путем частных соглашений у себя колонов для перемещения их в другие места. В самом деле, те, кто считает колонов полезными, должны или удерживать их, [колонов], вместе с поместьем, или — если разуверились в выгоде поместья — должны оставить их [там], чтобы они принесли пользу другим. Дан в майские календы в IX консульство Констанция Августа и II консульство Юлиана Цезаря.

в. Кодекс Юстиниана, XI, 48, 7 (371 г.)

Подобно тому как нельзя продавать крепостного без земли, так же нельзя продавать сельских и занесенных в цене рабов. И пусть — в виде обманной выдумки и насмешки над законом, что часто делается по отношению к крепостным, — с передачей малой доли земли покупателю не прекращается обработка целого имения. Но если имение целиком или определенная часть его переходит к кому-либо, то одновременно должно также перейти столько рабов и крепостных, сколько у прежних господ и владельцев было или в целом имении, или в [соответствующей] части.

«Социальная история средневековья», т. 1, стр. 15—17.

г. Кодекс Юстиниана, XI, 48, 23

Император Юстиниан Август Иоанну, префекту претория. Достаточно бесчеловечно, чтобы земля, с самого начала имевшая приписных колонов, лишилась своих, так сказать, членов и чтобы колоны, пребывая на других землях, причиняли землевладельцам величайший ущерб. Поэтому мы постановляем: подобно тому, как в сословии куриалов никто не может освободиться на основании давности, так и находящийся на положении приписного колона не может добиться свободы на основании или чрезвычайно значительного истекшего промежутка времени, или продолжительного занятия торговлей; он должен оставаться приписным и быть прикрепленным к земле. А если скроется или задумает удалиться, то он, наподобие раба, должен считаться... украденным и его должно признать прикрепленным к своему положению и отбыванию податной повинности вместе со своим потомством, если даже оно родилось у него на чужой земле, без всякого расчета на освобождение. Далее, так как закон Анастасия предписывает, чтобы люди, пробывшие на положении колонов в течение 30 лет, оставались, правда, свободными, но не имели возможности, покинув землю, переходить в другие места, и на основании этого задавался вопрос, должны ли дети их обоего пола быть на положении колонов, хотя бы они и не провели 30 лет в поместьях или в деревне, или же только их родители, которые в течение 30 лет были прикреплены к этому положению, — мы постановляем: дети колонов на основании вышеупомянутого закона, правда, должны быть всегда свободными и не должны терпеть ухудшения своей судьбы, но не могут иметь права, оставив свою деревню, переселиться в другую и должны быть всегда прикреплены к земле, которую однажды приняли их отцы для обработки. А владельцы имений, в которых обосновались такие колоны, должны воздержаться от каких-либо новшеств и насилий, а если таковые будут доказаны на суде, то сам правитель провинции, в которой совершится это, должен принять всякие меры и к возмещению ущерба, если таковой последовал, и к соблюдению старого обычая в уплате сборов, но и в этом случае колонам не должно быть предоставлено право покинуть поместье, где они находятся...

«Социальная история средневековья», т. 1, стр. 20—21.

[Одуванчик]

СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКОЕ И ПОЛИТИЧЕСКОЕ ПОЛОЖЕНИЕ РИМА I-II ВВ. Н. Э.




В гениальном труде И. В. Сталина «Марксизм и вопросы языкознания», дается четкое определение империи Кира и Александра Великого, Цезаря и Карла Великого, которые «...не имели своей экономической базы и представляли временные и непрочные военно-административные объединения» (И. В. Сталин, Марксизм и вопросы языкознания, Госполитиздат, 1952, стр. 12). Эта характеристика может быть в полной мере отнесена и к Римской империи I-II вв. н. э. Вполне понятно поэтому, что в подобном государственном образовании «Материальной опорой правительства было войско, гораздо более похожее уже на армию ландскнехтов, чем на старо-римское крестьянское войско, а опорой моральной - всеобщее убеждение, что из этого положения нет выхода, что если не тот или другой император, то все же основанная на военном господстве императорская власть является неотвратимой необходимостью» (Ф. Энгельс, Бруно Бауэр и раннее христианство. К. Маркс и Ф. Энгельс, Соч., т XV, стр. 606). Власть императора, являвшаяся по существу военной диктатурой, была в значительной мере замаскирована и облачена в старинную тогу римской демократии давно минувших времен.
Важно подчеркнуть, что для римского общества времен ранней империи в высшей степени популярным был лозунг Pax Romana (римский мир), а твердая власть императора на какой-то срок давала гарантию охраны прав рабовладельцев (док. № 64). Недаром Август в своем завещании «Деяния божественного Августа» (док. № 67) говорит, ставя себе в величайшую заслугу: «Я захватил около тридцати тысяч рабов, которые бежали от своих господ и подняли оружие против государства, и отдал их в руки господ для казни». Во времена Августа был вновь подтвержден закон о судебном следствии над рабами убитого в своем доме господина (док. № 69).
Нужно подробно остановиться на мероприятиях, проводимых Августом в области внутренней политики. Одним из важнейших мероприятий в этом направлении было разделение провинций на сенатские и императорские. Интересно, что уже в античной историографии мы находим попытку объяснения целей этой реформы. Дион Кассий говорит (док. № 65): «На словах он сделал так для того, чтобы сенат мог пользоваться наилучшим» плодами управления безнаказанно ...а на деле же он сделал так для того, чтобы под этим предлогом сенатские провинции оставались не вооруженными и не подготовленными к военным действиям, и чтобы только он один имел в своем распоряжении оружие и подготовлял военные силы». Тот же Дион Кассий, несмотря на классовую ограниченность своего мировоззрения, отдавал себе отчет в том, что Август «помышлял о монархическом образе правления». Все эти мероприятия формально проводились под лозунгом реставрации старых добрых порядков и возврата к «золотому веку» истории Рима. На самом же деле в руках Августа была сосредоточена вся высшая военная и гражданская власть.
Важно остановиться на политике Августа по отношению к различным слоям римского общества - к сенату, к всадникам, к плебсу. Император вмешивался в прерогативы сената, который формально был еще высшим органом государства. Все мероприятия, которые потом обсуждались сенатом, предварительно уже были решены особым советом при императоре (Соnsitium principis).
Потеряли свое политическое значение и народные собрания. Так же единовластно решались императором все вопросы внешней политики, заключение мира и ведение войны. Говоря об общем направлении внешней политики во времена Августа, необходимо сказать, что с 9 г. н. э., после поражения легионов Вара, римляне переходят к обороне. Особо нужно выделить политику Августа на Востоке, где он старался все конфликты решать дипломатическим путем, например, основной из этих конфликтов - армянский вопрос.
Очень важен вопрос об отношении к провинциям в эпоху ранней империи. Энгельс указывает, что «...империя не только не устранила этой эксплуатации (провинций. Ред.), а, напротив, превратила ее в систему» (К. Маркс и Ф. Энгельс, Соч., т. XVI, ч. 1, стр. 125).
На примере эдикта Августа из Киренаики (док. № 66) нужно показать, что римляне в провинциях вступают в союз с местной аристократией, которая помогает им еще сильнее эксплуатировать свободное население и рабов этих провинций. Следует отметить, что жестокая эксплуатация римлянами провинций вызывает многочисленные восстания: 24-19 гг. до н. э. в Испании, 6-9 гг. в Паннонии и Иллирии и др.
При преемниках Августа Римская империя также представляет собой военную диктатуру с хорошо централизованной властью. Энгельс дает следующую характеристику Римского государства в эту эпоху: «...совершенно по-военному организованное обширное государство, обезлюдевшая Италия и отсутствие современного пролетариата...» (К. Маркс и Ф. Энгельс, Соч., т. XXI, стр. 303).
При императорах династии Юлиев-Клавдиев усиливается императорская власть, основанная на армии. Наряду с этим возрастают и требования войск. В 14 г. н. э. произошли крупнейшие восстания паннонских, а затем и рейнских легионов (док. № 71).
Характерно, что Тацит, которого Энгельс называет последним представителем старо-римского патрицианского образа мыслей (Ф. Энгельс, Бруно Бауэр и раннее христианство. К. Маркс и Ф. Энгельс, Соч., т. XV, стр. 606), пишет (док. № 71), что «в Паннонии восстание вспыхнуло без всяких новых причин, кроме того, что перемена императора указывала возможность смут и виды на добычу от междоусобной войны».
Восставшие легионы не предъявляли никаких политических требований; они требовали сокращения срока службы до 16 лет и увеличения платы за свою службу.
Восстание это было подавлено Друзом, сыном Тиберия. Почти в это же время началось восстание легионов, находившихся на Рейне.
Восставшие говорили, по словам Тацита (док. № 70), что «настало время, когда ветеранам следует требовать скорой отставки, молодым солдатам - увеличенного жалованья, всем вообще - предела их несчастий и мести центурионам за жестокость». При анализе восстания рейнских легионов особое внимание следует обратить на то, что солдаты считали, будто бы «в их руках находится судьба Рима, их победами увеличиваются пределы республик...». Требования восставших легионов были частично удовлетворены. Позднее роль армии увеличивается настолько, что императорский престол становится игрушкой в ее руках. Например Веспасиан, первый император династии Флавиев, был выдвинут легионами, находившимися в Сирии и Иудее.
Для характеристики этого периода нужно сказать, что в результате усиления императорской власти и роста республиканской оппозиции изменяются взаимоотношения императоров с сенатом. В отличие от Августа, последующие императоры идут на резкие конфликты с сенатом, например, Тиберий, Калигула, Клавдий, Нерон. В результате дворцового заговора был убит последний представитель династии Флавиев - Домициан, также выдвинутый на престол преторианской гвардией.
В эпоху ранней империи имеют место многочисленные восстания в провинциях, результат жестокой эксплуатации римлянами местного населения - восстание Такфарината в Нумидии, Боудикки в Британии, Цивилиса в Галлии, восстание иудеев и др. Анализируя причины восстания в Нумидии (док. № 72), следует сказать, что оно было вызвано жестокой эксплуатацией этой провинции. Восставшие несколько раз выходили победителями нз войны с римскими войсками, которые пытались подавить это движение. Восстание продолжалось семь лет и окончательно было подавлено только в 24 г. Не меньше опасений доставило римлянам и восстание в Британии при Нероне (док. № 73). По словам Тацита, восставшие мстили римлянам «за потерянную свободу». К ним присоединилось большое количество племен Британии. Все находившиеся там римляне были перебиты. Восстание удалось подавить лишь с большим трудом.
Время Антонинов характеризуется отсутствием серьезных политических конфликтов на границах империи. Правление Траяна, одного из лучших римских полководцев, было временем наибольшего расширения пределов империи - он завоевал Дакию и вел войны в Парфии. Преемники Траяна Адриан и Марк Аврелий снова вернулись к оборонительной политике предшествующего периода. Уже со времени правления Марка Аврелия обстановка на границах империи начинает усложняться: на придунайские и азиатские области учащаются нападения квадов, маркоманов, сарматов и других племен.
Значительные сдвиги происходят в эпоху Антонинов в области социально-экономических отношений. Хотя попрежнему господствующим является рабовладельческий способ производства, однако появляются уже отдельные черты кризиса рабовладения, резко уменьшается приток рабов в Рим. Этим в значительной мере можно объяснить «гуманные взгляды» римских рабовладельцев, которые начинают говорить о том, что рабов следует беречь. Не случайно поэтому философ Сенека говорит, что рабы в то же время являются и людьми, не случайны законы императоров династии Антонинов, запрещающие убийство рабов. Нужно подчеркнуть, однако, что эти мероприятия не могли ни в коем случае ослабить нараставшего кризиса рабовладения.
Наряду с этим со времени Антонинов начинается широкое распространение колонатных отношений. Колоны, несмотря на юридическую независимость, фактически находятся уже в полном подчинении владельцев тех земель, которые они обрабатывают. Сведения о положении сельского хозяйства мы находим в трактате Колумеллы (док. № 74) и в «Письмах» Плиния Младшего (док. № 75, 76).
Вопрос о распространении колонатных отношений следует проиллюстрировать на конкретных примерах: «Манциевом законе» (док. № 80), «Законе Адриана» (док. № 81).
Большой интерес представляет отрывок из письма колочов Бурунитанского поместья в Африке императору Коммоду (док. № 84) с жалобой на несправедливое взимание налогов и повинностей.
В социально-экономическом положении империи нужно отметить значительную роль городов, особенно в восточной части империи, благосостоянию которых императоры неоднократно способствовали. Маркс говорит, что при Антонине Пие «...наблюдается процветание провинций, строгий надзор за их правителями» (Хронологические выписки, «Архив Маркса и Энгельса», V, стр. 6). В эпоху Антонинов еще больше развивается бюрократическая система управления. Особенно много внимания уделяется чиновникам по сбору налогов, например, со времен Траяна назначаются чиновники по контролю над городскими финансами (городские кураторы). В состав бюрократического аппарата во времена ранней империи входит большое количество вольноотпущенников. Некоторые из них достигали большого богатства и влияния в империи. Это отражено в романе, приписываемом Петронию, где в сатирической форме дается описание образа жизни и богатства вольноотпущенника Тримальхиона (док. № 79).
В области внутренней политики надо отметить, что в эпоху Антонинов нет уже таких резких конфликтов между императором и сенатом, как то имело место в предшествующий период. Происходит это вследствие изменения социального состава сенаторского сословия - теперь в их число входит 40% италиков, почти совсем исчезают старинные патрицианские роды. Эпоха Антонинов была последним периодом хотя и относительного экономического и политического подъема империи.

[Одуванчик]

ТОРГОВЛЯ СОЛЬЮ И ГИПСОМ В ЕГИПТЕ
(Fontes, III, 46)
(Надпись найдена в Египте, относится к 47 г. н. э.)

В седьмой год [правления] Тиберия Клавдия Цезаря Германика императора, в 25 день месяца Цезарея. Нижепоименованные мужи, торговцы солью, проживающие в городе Тебтюнисе, собравшись по общему решению, сочли нужным сделать одного из их числа магистратом и его же общественным наблюдателем и контролером на ближайший год, восьмой год правления Тиберия Клавдия Августа Германика, и на это почетное место избрать Алинха сына Орсевта, чтобы этот Апинх в ближайший год исполнил все необходимое для общества в силу этого своего служения. И они все вместе должны продавать соль в вышеназванном поселении Тебтюнисе; также по жребию избран Орсевт, чтобы он один продавал гипс в вышеназванном селении Тебтюнисе и в ближайших поселениях, вследствие чего пусть он отсчитывает, кроме общественной части, находящейся под его наблюдением, другие 56 серебряных драхм, а также этот Орсевт избран по жребию, чтобы он имел дело с поселением Керкесом, чтобы он один там продавал соль, по каковой причине пусть равным образом отсчитывает, кроме названной суммы, еще другие 8 серебряных драхм; также по жребию избран Термин, называемый также Белл, сын Гермия, чтобы он один торговал солью и гипсом в поселении Тристоме, называемом также Буколом, вследствие чего пусть платит, кроме общественной части, находящейся под его наблюдением, другие 5 серебряных драхм. Кроме того, пусть он продает хорошую соль по 2 1/2 обола, худшую по 2 обола и еще худшую по 1 1/2 обола, пользуясь мерами нашими или общественных амбаров, если же кто-нибудь будет продавать по меньшей цене, то он должен в качестве штрафа дать в общую казну 8 серебряных драхм и столько же в государственную. Если кто-нибудь из их числа будет уличен в том, что продал купцу больше, чем статер соли, то в качестве штрафа он должен внести в общую казну 8 драхм и столько же в государственную. Если купец захочет купить больше, чем на 4 драхмы, то ему обязательно будут продавать все сообща. Наконец, если кто-нибудь будет ввозить гипс, чтобы продать его вне вышеназванных поселений, то этот гипс должен быть обязательно сложен на складах Орсевта сына Гермия, пока он не будет забран, чтобы быть проданным в других местах. Кроме того, в 25-й день каждого месяца они будут пить одну амфору... если в самом поселении Тебтюнис одну драхму, если вне поселения 4 драхмы, если в метрополии 8 драхм. Если кто-нибудь не выполнит договора и не заплатит чего-либо, что должен обществу или из вышеустановленного, то вышеназванный Апинх имеет право наложить на него руку на рынке, или дома, или в поле и передать его страже.

[Одуванчик]

ТРАКТАТ О СЕЛЬСКОМ ХОЗЯЙСТВЕ
(Люций Юний Модерат Колумелла)

Люций Юний Модерат Колумелла — автор трактата о сельском хозяйстве, жил в середине I в. н. э. Он родился в испанском городе Гадесе, но затем переехал в Италию. Его произведение — трактат «О сельском хозяйстве» в 12 книгах — посвящено в первую очередь италийской экономике.
Большое внимание уделяет он земледелию и разведению плодовых деревьев. Колумелла дает совет лучше удобрять почву — он сторонник так называемой интенсивной системы в сельском хозяйстве.
Колумелла, в противоположность Катону, говорит о бережном отношении к рабам, что было вызвано общим кризисом рабовладельческого хозяйства в Риме, начиная с I в. н. э., и сокращением притока рабов. Этот трактат свидетельствует о начинающемся уже упадке сельского хозяйства Италии в I в. н. э.

Владелец имения должен прилагать тщательную заботу ко всем прочим статьям имения, в особенности же к находящимся в нем людям. Эти последние распадаются на два разряда: на колонов и рабов — незакованных и закованных. К колонам он должен относиться снисходительно и стараться итти навстречу в их нуждах; он должен быть более требовательным к их работе, нежели к платежам; такое отношение для колонов менее обидно, хозяину же вообще более выгодно. Ибо прилежная обработка поля в большинстве случаев приносит пользу и никогда не приносит вреда (разве только ущерб будет причинен непогодой или грабежом), а потому и колон не посмеет просить льгот в исполнении работы. Но господин не должен слишком настаивать на своем праве в обязательствах, наложенных на колона, как, например, на точном: соблюдении сроков платежей, доставке дров и прочих мелких обязанностях колона, выполнение которых больше докучает земледельцам, чем приносит им ущерба. Не следует вообще быть слишком взыскательным в том, что следует нам по праву. Недаром строжайшее право считалось у древних величайшим изучением. С другой стороны, не следует допускать и чрезмерных льгот, ибо, как правильно сказал ростовщик Альфий, самые верные долговые статьи становятся лишенными всякой ценности, если мы отказываемся от взысканий по ним. Также и Люций Волузий, бывший консул, человек чрезвычайно богатый, еще на моей памяти утверждал, что то поместье находится в самых счастливых условиях, при котором имеются колоны, издавна живущие в этой местности, как бы по наследству перешедшие к владельцу и связанные с ним близкими отношениями с самого рождения. Мое мнение таково, что частая смена арендаторов есть дело невыгодное; однако хуже прибегать к услугам такого арендатора из городских жителей, который обрабатывает имение не сам, а с помощью рабов. Сазерна говорил, что от такого арендатора надо вместо арендной платы ждать тяжбы. Поэтому надо стараться всячески привлекать к обработке колонов — сельских жителей, прочно привязанных к месту, что необходимо в тех случаях, когда владелец не имеет возможности вести хозяйство лично или с помощью собственных людей. Так бывает обычно в местности, страдающей от вредного климата или неплодородия. Однако, если климат и почва мало-мальски приличны, то личное хозяйничанье владельца всегда принесет больше дохода, чем сдача в аренду колонам; даже хозяйство через посредство вилика дает больший результат — при условии, конечно, что вилик не окажется небрежным и алчным рабом. Последнее без всякого сомнения случается по вине самого же владельца. Поэтому надлежит остерегаться поручать хозяйство такому рабу; если такая ошибка допущена, следует сместить негодного вилика с его должности. Однако в имениях отдаленных, которые владелец не может навещать часто, обработку всякого поля предпочтительнее поручать свободным колонам, чем рабу-вилику; это правило в особенности относится к полям, засеянным хлебом, которым колон может гораздо меньше принести вреда, чем виноградникам или садовым насаждениям; рабы же и этим полям приносят величайший вред; они дают за деньги господский скот для работы на стороне, пасут и рабочий, и остальной скот плохо, дурно пашут землю; показывают при посеве гораздо больший против настоящего расход семян; они не заботятся о том, чтобы семена, брошенные в землю, дали богатый урожай, и, свезя его на гумно, они даже уменьшают его количество во время молотьбы либо утайкой части его, либо небрежной работой. Ибо они и сами крадут зерно, и от других воров плохо его оберегают. Наконец, при уборке зерна в амбар они неправильно показывают его количество в счетной записи. Таким образом как управляющий, так и рабы мошенничают, а поле приходит в негодное состояние. Поэтому, как я уже сказал, такое имение, которое лишено частого присутствия владельца, необходимо сдавать в аренду.

Сб. «Первоисточники по истории раннего христианства», стр. 63—64.

[Одуванчик]

Управление в императорских сальтусах


Формирование крупного императорского землевладения интересовало многих исследователей, но в основном оно рассматривалось лишь в контексте развития "феодальных" отношений в Римской империи и формировании крепостного права в поздней античности. Многие исследователи связывали появление, и существование императорских сальтусов с упадком античной цивилизации и видели в них проблески новых феодальных отношений.

Сразу отметим, что императорские домены (patrimonium) создавались по тем же самым экономическим и внеэкономическим причинам, как и поместья крупных магнатов. Разница состояла в том, что в росте императорского землевладения политический фактор играл несравненно большую роль, чем при создании частновладельческих доменов. Процесс концентрации земель в императорском владении и создания обширных земельных владений начался с первых годов Принципата. Необходимо отметить, что император, представляя собой весь римский народ, владел и мог распоряжаться всем ager publicus, который по большей части представлял собой обширные необработанные земельные пространства. Не приходиться сомневаться в том, что крупные императорские имения существовали уже в первые годы Империи (и были основной материальной базой для содержания армии, императорской бюрократии и императорского двора). Патримоний увеличивался разными путями: путем наследования вымороченых имуществ, завещаний друзей и клиентов, путем заимки новых земель, покупки и конфискации магнатских поместий. Причем последний способ увеличения императорский имений принял при последних императорах династии Юлиев-Клавдиев, Клавдии и Нероне, массовый характер. Императорские и частновладельческие сальтусы существовали в Италии, где они назывались fundi excepti (Hugin. De condic., Agr. 196). Но главным образом такие имения были распространены в Северной Африке.

В Италии частные владения императоров постепенно сливались с ager publicus, в связи общей тенденцией слияния императорского и государственного имуществ. Возникновение императорских сальтусов в Африке происходит несколько иначе. Сначала там возникают крупные частные владения, а потом уже в результате конфискаций эти владения переходят к императору. Еще до Нерона в провинции Африка преобладало крупное частное землевладение. Рост этого типа землевладения в Африке достиг таких результатов, что по известному выражению Плиния Старшего перед Нероном шесть человек владели половиной Африки (H.N., XVIII, 35). При Нероне же частные владения были конфискованы. Отметим, что крупное поместье было не только основой экономического благосостояния римской знати, но и базой для политической борьбы. Крупные имения поставляли римским аристократам денежные средства, продовольствие, военную поддержку. Время различных гражданских войн дает нам множество таких примеров - в республиканское время это Красс, Помпей, Катилина, Домиций Агенобарб, а в императорское время Пертинакс, Гордианы, Бальбин. И не случайно, что в III в. на императорскую власть претендует большое количество земельных магнатов, - например, Пертинакс (SHA, Pert., III, 1-4, IX,4), Гордианы (SHA, Gord., II, 3) , Бальбин (Herod., VII, 10, 4; SHA, Max. et Balb., VII, 1-4) и другие.

При Флавиях и Антонинах императорский патримоний получает уже законченную организацию. При современном состоянии материала организацию императорских земель лучше всего проследить именно на примере Африки, с аграрным строем который мы более знакомы благодаря сохранившимся надписям.

Для изучения системы управления в императорских сальтусах для нас особенно важны несколько надписей. Которые были найдены в Тунисе и содержали "leges saltus", уставы императорских имений, которые основывались на lex (consuetudo) Mancinia (CIL, VIII, 25902) и законах, издаваемых императорами (lex Hadriania) (CIL, VIII, 25943; 26416). А так же на основе личных распоряжений императоров по поводу отдельных вопросов (CIL, VIII, 10570). Ни Манциев закон, ни закон Адриана, которые упоминаются в надписях до нас не дошли. Трудно определить и время появления lex Mancinia, стал основанием, например, для составления устава Виллы Магны (Villa Magna) (CIL, VIII, 25902) в 116 или 117 годах. Основываясь на том факте, что закон не назван по имени императора, Г. Пригоровский предполагал, что он относиться к республиканскому времени. Современные исследователи относят появление этого закона ко времени Империи. С юридической точки зрения уставы сальтусов близки к законам муниципиев и колоний. Надписи из африканских сальтусов являются или составленными по подобию вышеназванных законов уставами для отдельных вилл, такова надпись из Хенхир-Меттиха; или жалобами императорам и прокураторам, а также разъяснениями по поводу спорных вопросов (к таковым можно отнести надписи из Айн-ель-Дшмала, Айн-Усселя, и Бурунитанского сальтуса). Эти надписи раскрывают перед нами социальную и экономическую жизнь крупных императорских владений. Следует отметить, что в борьбе императоров, особенно из династии Юлиев-Клавдиев, с крупным частным землевладением и расширением собственного императорского домена нет никаких противоречий. Во-первых, императоры, таким образом лишали материальной базы крупных земельных магнатов для политической борьбы. Во-вторых, расширяли свою материальную базу, а поддерживая средние и мелкое землевладение, обеспечивали себе прочную социальную поддержку в этих слоях римского общества.

Императорские поместья принадлежали к ведомству a rationibus. В Африке императорские поместья получили особую и сложную организацию. Все императорские земли были разделены на несколько обширных округов - tractus. Шультен на основе эпиграфических данных называл четыре округа (Schulten A. Die roemischen Grundherrschaften. Weimer, 1896. SS. 60-64). Низшей единицей деления императорских поместий было отдельное имение - сальтус с особым управляющим (прокуратором) во главе. Есть указания и на промежуточную ступень организации - regio, округ подчиненный особому прокуратору. Отдельными хозяйствами управляли императорские вилики. Но большая часть хозяйства сдается крупным съемщикам - кондукторам и более мелким - колонам. Кондуктор контролировался прокуратором. Кондуктору сдавалось не само имение, но доходы с него, и кондуктор не мог согнать старого колона с земли и заключить договор с новыми арендаторами. Снимая имение в целом, кондуктор получает право на долю с урожая колонов и на их отработки, но не может распоряжаться участками колонов, которые были им, розданы ранее. Но вместе с тем сам кондуктор тоже обрабатывает часть имения (в основном так называемую "господскую" виллу), используя колонов на отработках. Отметим, что именно с императорскими сальтусами неразрывно связано развитие колоната. Колонат занял господствующее место в римском хозяйстве и получил юридическое оформление лишь при Империи и раньше всего, по-видимому, именно в императорских сальтусах.

Все отношения между людьми, проживавшими на терретории данного сальтуса, регулировались "законами" или "установлениями" имений (lex, consuetudo praedii), которые составлялись императорами. Особенностью императорских сальтусов было то, что они в юридическом отношении были совершенно независимы от соседних муниципиев и сами конструировались по их типу. Императорские сальтусы были выделены из городской терретории и имели собственные границы. Их территории были свободны от муниципальных сборов и от вмешательства муниципальной администрации. Организация императорских доменов совпадает, как уже было указано, в какой-то степени, с организацией управления провинциями, которые находились под юрисдикцией принцепса. В провинциальном управлении мы так же встречаем должность прокуратора императорского фиска, в обязанность которого входил контроль над сбором налогов. А в первое время в Империи часть налогов отдавалась в руки откупщиков. Особо отметим, Египет, который уже со времен Августа являлся личным владением императорского дома. Организация императорского домена совпадает в какой-то степени и с организацией муниципиев, законы для которых так же нередко составлялись императорской администрацией.

Сальтус управлялся непосредственно императором и его администрацией, через прокуратора сальтуса, который также назначался императором. Управляющие императорскими доменами прокураторы имели судебные и полицейские функции. В той же надписи из Бурунитанского сальтуса мы видим, что злоупотребляющий своей властью прокуратор имеет при себе воинское подразделение. Кстати, именно злоупотребления прокураторов и кондукторов, которые должны были отчитываться перед прокураторами, толкали колонов императорских сальтусов на обращение с жалобой к императору. Так колоны Бурунитанского сальтуса обращаются с жалобой на прокуратора сальтуса и кондуктора прямо к императору. К этому также можно добавить, что на территориях сальтусов шла обычная хозяйственная жизнь. Внутри поместий существовали не только рынки и мастерские, но даже устраивались игры.

На основании вышесказанного можно отметить, что сальтусы имели квазимуниципальную структуру и представляли собой подобие муниципия. То есть при всем прикреплении колонов к земле они не только не переставали быть гражданами (если являлись таковыми по закону), но и в силу муниципального устройства имений в какой-то степени продолжали себя ими ощущать. Тем более что при конфликтах с администрацией имений они имели полное право обращаться с жалобой к императору, и он отвечал им. И таким образом мы не можем говорить, что императорские сальтусы стали основой для зарождения феодальных отношений в полном смысле этого термина. Только в IV в. они станут одним из элементов формирования крепостного права, которое оформится окончательно уже к VI веку.

Императорские же сальтусы были не только экономической основой императорской власти, но и важным политическим фактором. Они были одной из основ формирования авторитарной власти римских императоров. Ибо император был безраздельным властителем своего домена, а низшая администрация сальтусов, состоявшая в основном из императорских рабов и вольноотпущенников, и жившие в императорских доменах колоны входили в состав императорской фамилии. И возможно, именно система управления сальтусами стала одной из основ системы Домината после преодоления кризиса III века.

[Одуванчик]

ЭДИКТ ДИОКЛЕТИАНА О ЦЕНАХ

Этот эдикт известен нам из текстов отдельных надписей, найденных в течение XVIII и XIX вв. в Карии, Египте и на островах Средиземного моря. Надписи сделаны на латинском и греческом языках. Указ о ценах был обязателен для всех областей империи. Он был издан в 302 г., появление его объяснялось чрезвычайно высокими ценами на товары первой необходимости. Этим эдиктом устанавливался maximum, который не должен был превышать цены во время правления Диоклетиана.
Закон этот широкого распространения не получил и, видимо, был отменен уже в 305 г., после ухода Диоклетиана от власти.

ВВЕДЕНИЕ

Наше государство, по воле бессмертных богов, памятуя о счастливо оконченных войнах, можно поздравить с наступлением спокойной эры существования и мирного развития, добытых после больших трудов и лишений. Хранить верно государство и заботиться об общественном благе есть долг римского достоинства и величия.
Пусть мы, с помощью божеской милости прекратившие грабежи варварских народов, наводнявших нашу страну, на вечные времена добытый мир окружим защитой справедливости.
Если бы там, где без конца свирепствовала алчность, не щадившая человеческого рода, возраставшая не годами, месяцами и днями, но часами и минутами, могли обуздать доводы разума или если бы общее благо можно было легко примирить с этой необузданной распущенностью, которой оно подрывается, то, может быть, было бы уместно скрывать и затушевывать зло, при наличии к тому же силы и терпения ко злу.
Но так как бешеная жадность равнодушна ко всеобщей нужде и так как у бессовестных спекулянтов считается религией в вихре жадности, в горячке наживы отступать от разрушения благосостояния всех скорее в силу необходимости, чем добровольно, так как далее не могут спокойно смотреть на это положение дел те, кого крайняя нужда довела до понимания переживаемого тяжелого момента, то нам, в силу отеческой заботливости о людях, надлежит вмешаться, чтобы справедливо судить о вещах, чтобы то, что люди тщетно стараются осуществить, было достигнуто для общего умиротворения нашими средствами. Насколько показывает общее мнение и сама действительность говорит за это, поздно приходит на помощь наша забота.
Когда мы взвешивали обстоятельства и кол»»»»ись принять найденные средства, то можно было ожидать в силу законов природы, что люди, запутавшиеся в тягчайших преступлениях, сами будут стараться исправиться. Мы сочли за благо факты вопиющего грабежа не подвергать обсуждению тех преступных элементов общества, которые ежедневно становятся хуже, которые с какой-то душевной слепотой впадают в преступления против общества, на которых лежит тяжелое обвинение в жестокой бесчеловечности, в том, что они враги и отдельного человека, и общества в целом.
Итак, мы обращаемся к мероприятиям, уже давно ставшим необходимыми, и равнодушны к жалобам, чтобы вмешательство нашей исцеляющей руки не оказалось запоздалым или тщетным и не расценивалось бы как нечто маловажное бессовестными людьми, которые, зная нашу многолетнюю терпеливость, не пожелали ею воспользоваться во благо. Кто так закоснел душой и лишен всякого человеческого чувства, чтобы не знать и не чувствовать, что вакханалия цен как на предметы, поступающие на базары, так и на предметы, находящиеся в постоянной продаже в городах, так распространялась, что необузданную жадность не смягчают ни обилие товаров, ни бывающий временами урожай, что люди такого сорта, которые специально этим заняты, несомненно в душе всегда стремятся к тому, чтобы даже вопреки движению звезд подчинить себе воздух и погоду и, в силу присущей им несправедливости не могут допустить, чтобы небесные дожди питали счастливые нивы и обещали будущие урожаи; что некоторые считают убытком для себя, если по милости неба земля дает изобилие земных плодов.
Жители наших провинций! Забота об общем благе заставляет нас положить предел корыстолюбию тех, которые всегда стремятся божественную милость подчинить своей выгоде и задержать развитие общего благосостояния, а также приобретать в годы неурожая, давая ссуды для посева и пользуясь услугами мелких торговцев, которые обладают, каждый в отдельности, такими несметными богатствами, что они были бы достаточными насытить целый народ, и преследуют личную выгоду и гонятся за разбойничьими процентами. Мы должны объяснить причины, которые заставили нас отказаться от долгого нашего терпения, чтобы (хотя трудно убеждением или законодательным актом уничтожить разбушевавшуюся во всем мире стихию наживы) мероприятия наши более справедливо расценивались, чтобы люди, потерявшие меру, осознали необузданную жадность своих помыслов, как известного рода клеймо.
Кто не знает враждебную общественному благу наглость, с которой в форме ростовщичества встречаются наши войска, перебрасываемые по соображениям общественной безопасности не только по деревням, но и по городам, на всем пути своего следования, ростовщики назначают цены на продаваемые предметы не только в четырехкратном или восьмикратном размере, но и в таком размере, что никакими словами это нельзя выразить. Кто не знает, что иногда воины ценой почетного подарка и жалованья приобретают один предмет. Кто не знает, что жертвы всего государства на содержание войск идут на пользу хищников - спекулянтов.
Таким образом, оказывается, что наши воины награды за военную службу и свои пенсии ветеранов передают хищникам. Так и получается, что хищники изо дня в день грабят государство, сколько желают, руководясь всей совокупностью обстоятельств выше изложенных; как это диктует сама человечность, признали мы, что цены на товары надо установить, что несправедливо, когда очень многие провинции наслаждаются счастьем желанной дешевизны и привилегией изобилия, а предельную цену, чтобы если дороговизна появится, [от чего да хранят нас боги], жадность, которая, как разбросанные поля, не может быть объята и ограничена, нашла бы себе сдержку в наших постановлениях, в нашем умеряющем законе.
Итак, мы постановляем, чтобы цены, указанные в прилагаемом перечне, по всему государству так соблюдать, чтобы каждый понял, что у него отрезана возможность их повысить. Конечно, в тех местах, где царит изобилие всего, не следует нарушать счастье дешевых цен, о которых так заботятся, подавляя корыртолюбие. Продавцам и покупателям, у которых в обычае посещать порты и объезжать чужие провинции, надлежит в будущем так себя ограничить, чтобы, зная, что во время дороговизны установленные цены они не могут повысить, они бы так рассчитали все обстоятельства дела, чтобы было ясно, что они поняли, что никогда по условиям транспорта товары нельзя продавать выше таксы. Как известно, у наших предков был обычай запугать преступающих закон угрозой наказания, потому что редко благодетельное мероприятие само по себе усваивалось и всегда вразумительный страх почитался лучшим наставником долга. Поэтому мы постановляем, что если кто дерзко воспротивится этому постановлению, тот рискует своей головой. Пусть никто не считает, что закон суров, так как каждому предоставлена возможность избежать опасности через сохранение умеренности. Той же опасности подвергается человек, который из жадности к наживе будет соучастником в деле нарушения этого закона. В том же будет обвинен и тот, кто, владея необходимыми для пропитания и пользования средствами, скроет их. Наказание должно быть серьезнее для того, кто искусственно вызывает недостаток продуктов, чем для того, кто нарушает закон.
Мы предостерегаем всех от непослушания. Что постановлено в интересах всех, должно быть сохраняемо добровольно и с полным благоговением. Такое постановление обеспечивает пользу не отдельным общинам, народам и провинциям, но всему государству, на гибель которого совершали преступления те немногие лица, жадность которых не могли смягчить ни время, ни собранные богатства.

ПЕРЕЧЕНЬ ЦЕН*
выше которых никто не может взимать

(Цены даются в денариях, но это не денарий республиканской или раннеимператорской эпохи, но гораздо менее ценная разменная монета, бывшая тогда в обороте. Мерой сыпучих тел служит модий.)

§ I. О хлебных и кормовых семенах
Пшеница...... 100
Ячмень....... 100
Рожь........ 60
Пшено....... 100
Просо....... 50
Индийское просо ... 50
Очищенная полба ... 100
Полба ...... 30
Очищенные бобы ... 100
Неочищенные бобы ... 60
Чечевица...... 100
Вика........ 80
Очищенный полевой горох....... 100
Неочищенный полевой горох....... 60
Овечий горох .... 100
Овёс........ 30
Рожки....... 100
Лупин....... 60
Вареный лупин .... 4
Сушеные турецкие бобы ... 100
Льняное семя .... 150
Сезам ....... 200
Семена для сена ... 30
Семена для клевера ... 150
Конопляное семя ... 80
Семена вики ... 80
Мак...... 150
Тмин...... 150
Семя редьки ... 150
Горчица .... 150
Приготовл. горчица ... 150

§ VII. О заработной плате

Деревенский батрак со столом за 1 день..... 25
Каменщик »......... 50
Столяр »......... 50
Плотник »......... 50
Обжигатель извести »......... 50
Работник по мрамору »......... 60
» по мозаике »......... 60
Маляр за 1 день со столом.......... 75
Художник-маляр ».......... 150
Тележник .......... 50
Кузнец ».......... 50
Пекарь ».......... 50
Морской плотник ».......... 50
Плотник для речных судов ».......... 50
Погонщик верблюдов, ослов ».......... 25
Пастух со столом за 1 день......... 20
Ветеринар за стрижку мулов......... 6
Брадобрей за 1 человека .......... 2
За стрижку 1 овцы со столом........ 2

§ VIII. О заработной плате металлистов

Меднику плата за работу по меди....... 8
За изготовление посуды........... 6
» » фигур, статуй........ 4
За железную обивку........... 6
Носильщику воды за 1 день......... 25
Точильщику и полировщику за старую саблю .... 25
За старый шлем............ 25
За топор ............... 6
За двойной топор ............ 8
За лезвие сабли............. 100

§ IX. О труде пергаментщика и переписчика

Пергаментщику за пергамент величиной в квадратный фут........... 40
Переписчику за 100 строк лучшего письма..... 25
За 100 строк обыкновенного письма....... 20
Переписчику документов или вообще копиисту за 100 строк............. 10

§ XI. О плате за обучение

Учителю гимнастики за 1 ученика в месяц ... 50
Воспитателю за 1 ребенка в месяц ... 50
Начальному учителю за мальчика ... 50
Учителю арифметики в месяц...... 75
Стенографу » ...... 75
Переписчику » ...... 50
Учителю греческого, латинского языка ..... 200
Учителю риторики или софисту..... 250
Адвокату или опытному юристу за подачу жалобы ..... 250
За производство следствия ...... 1000
Архитектору за 1 ученика в месяц ..... 100