Его мысли...

[Армен]

ԳԼԽԱՊՏՈՒՅՏ

Դու իմ վերջի՜նը՝ թյուրիմացաբար,
Եվ իմ միա՜կը՝ ճակատագըրով...
Սիրո բովանդակ կոչականները մանկական են միշտ,
Մինչդեռ ես արդեն ապրել եմ այնքան,
Որ իմ տարիքում
Դեղձին տասն անգամ մեռած կլիներ։
Իսկ ինչպե՞ս ես դու։
Չէ՞ որ չեմ տեսել քեզ այնքա՛ն տարի,
Որքան տեսել եմ։
Եվ աչքերիս մեջ կա անլցելի մի դատարկություն,
Քանի որ չկաս
Դո՛ւ- Իմ վերջի՜նը՝ թյուրիմացաբար,
Եվ իմ միա՜կը՝ ճակատագըրով։
Իմ շրթունքներից
Կախված է հիմա մի ամբո՜ղջ աշխարհ՝
Մի գունդուկծի՛կ,
Բառերի մի պա՜րս,
Որ իր բզզոցով գլխապտույտ է հարուցում իմ մեջ։
Եթե երբեւէ բառերն այդ պիտի իմ բերնից թռչեն՝
Թող թռչեն սիրո՜վ,
Մի՛միայն սիրով
Եվ մի ճախրանքով աստվածաշնչյան,
Որի մեջ կա գոլ անապատային,
Ավազների սողք ու մտապատրանք։
Մի՞թե քո հեռվից՝
Քո անտառների խոնավ օդի մեջ,
Անվերջ չես լսում խոսքերս չասված։
Իսկ թե լսում ես խոսքերըս չասված՝
Չե՞ս զգում արդյոք մի գլխապտույտ,
Որ, թվում է ինձ, պիտի որ զգան
Սրբորեն հղի դեռահաս կանայք,
Որոնցից մեկին,
Մի՛միայն մեկին
Կարողանայի՜ մտովին ասել.
“Դո՛ւ- իմ վերջի՜նը՝ թյուրիմացաբար,
Եվ իմ միա՜կը՝ ճակատագըրով”։
Քիչ ենք օգտըվել մենք բարությունից։
Եվ դրանից չէ՞, որ հետզհետե
Բարի եմ դառնում,
Եվ այնքա՜ն բարի,
Որ խղճում եմ ես... մենակությանն էլ։
Նա էլ է տանջվել ու հոգնել։
Մեղք է։
Եկ ամեն մեկըս բացենք մեր փեղկը,
Որ նա դուրս թռչի իր փակ վանդակից,
Եվ կամ հանդիպենք գեթ այնտեղ... այնտեղ,
Ուր հանդիպում են այգն ու գիշերը։
Իսկ հանդիպո՞ւմ են նրանք երբեւէ,
- Ես ի՜նչ իմանամ գուցե գիտես դո՞ւ,
Դո՛ւ- իմ վերջի՜նը՝ թյուրիմացաբար,
Եվ իմ միա՜կը ճակատագըրով։
Ու ձյուն է գալիս,
Ինչ-որ ջե՜րմ մի ձյուն.
Հյուսիսն է հղում հարավին ողջույն։
Եվ ձյան մեջ ինչ-որ բուրմունք կա գարնան,
Հեռավո՜ր մի բան,
Մի հիշողությո՛ւն,
Որի բարությամբ հոգեբուժական
Չեն մեռնում, ճիշտ է, բայց եւ չեն ապրում,
Ինչպես չի մեռնում, բայց եւ չի ապրում
Սե՛րըս- վերջի՜նըս թյուրիմացաբար,
Բայց եւ միա՜կըս՝ ճակատագըրով։
Արի՛ ինքներըս մեզնից բարձրանանք՝
Թույլ տանք արարքներ ինքնաժխտումի.
Փոխադարձաբար իրար նեղացնենք
Ու վիրավորենք փոխադարձաբար,
Որ... կարոտն ինքը հաշտվի իրեն հետ,
Ու տառապանքը ինքն իրեն ների,
Ես էլ հավատամ, որ դու չես եղել
Ո՛չ իմ միակը՝ ճակատագըրո՜վ,
Ո՛չ իմ վերջինը՝ թյուրիմացաբա՜ր...

[PusSycat]

Ушла супруга утром на работу.
И я решил в порядок дом привесть
Я ванну драил до седьмого пота
И моль ловил, забыв мужскую честь.
Припер из магазина семь авосек,
Обед сварил и ужин за одно,
Гулять сводил обеих наших мосек,
Балкон заклеил и еще окно.
Белье стирал взбивая в клочья пену,
Одежду чистил словно пылесос
Намыл я потолки, полы и стены
И даже свой немытый нос.
День пролетел, жена домой вернулась
И вдруг взглянула и прильнула враз
И муркая на ушко мне шепнула
Что хочет секса тут же и сейчас.
Не самый глупый я видать на свете
Нашел я мигом нужные слова
И совершенно честно ей ответил:
"Ты знаешь, разболелась голова"...

[PusSycat]

Глаза в глаза - мурашки по спине,
По телу дрожь, и вся душа в огне.
И сердца стук с тобою в унисон,
Да, это правда, это всё не сон.

Касанье рук - как искра, как разряд,
Слова - пустое, чувства говорят.
Твой аромат сведет меня с ума,
Ты это знаешь, чувствуешь сама.

Дыханье обжигает, словно жар,
И искры страсти вознеслись в пожар,
И яркой вспышкой озарило вдруг
Начавшийся по жизни новый круг.

...Твой шелк волос - он на моей груди,
Нас много ожидает впереди.
И постигать вдвоём нам мира суть,
Ты будь со мною. Просто рядом будь.

Игорь Федькин

[PusSycat]

Хочется женщину. Тихую, добрую.
Не из таких, что становятся коброю.
А из таких, в ком ни грамма двуличия.
и что заботливы до неприличия.
Чтоб и опрятна была, и красавица,
Знала, во сколько футбол начинается,
Шила, стирала, готовила здорово
И ненавидела Фила Киркорова.
Хочется женщину. Ужас, как хочется...
чтоб два в одном-повариха с уборщицей.
С ведрами шастала. только не по воду-
пиво чтоб в дом по малейшему поводу.
чтобы ворчанье ей было неведомо,
Муж приказал, и тот час же все сделано.
Ну а в постели- огонь и безумие,
некая помесь Катрин и Везувия.
Хочется женщину... кровь чтоб не портила...
ай! Что за мода бить скалкой по морде-то?
Щас пол домою, схожу в магазин я.
Все постираю. Не гавкай... Любимая...

[Одуванчик]

Не давай мне отдыха, никогда не прощай меня.
Преследуй меня неотступно, меня – во мне.
Не позволяй мне спать, спуску мне не давай.
Тогда завоюю царство свое,
тогда появлюсь на свет.
Не слушай меня, как слушают легкую музыку;
ни ласки, ни кротости – не надо;
высекай меня, словно искру кремень; надежды лиши.
Сохрани человеческую любовь, улыбку. Дай их мне.
Приди ко мне – с яростью в ледяных глазах.
Закричи. Забей мне глотку песком, разорви мои губы.
Пусть при свете солнца не узнаю тебя,
но я знаю: ты глаз не прячешь ни от людей,
ни от солнца.
Истерзай.

И я прошу…
прошу о том, о чем не просит никто: вонзи
иглы до самых костей. Сорви с меня это лицо;
заставь выкрикнуть имя подлинное мое.

[PusSycat]

Он придет, нетрезвый и небритый,
На лице помятость не тая, и промолвит:
«Здравствуй, сеньорита!
Не узнала, крошка? Это я!»
Шел к тебе я долгими ночами по глухой,
извилистой тропе.
Скольким девкам губы я мочалил на
пути к единственной тебе!
Чтоб с тобою в гнездышке семейном
насладиться трепетом души,
cколько было выпито портвейна, косяков забито анаши!
Сколько весен кайфом легкокрылым
унеслось как белый вертолет!
Помнишь, в детстве мама говорила:
«Жди его – и он к тебе придет»?
Вот он я – судьба твоя и праздник.
Пятьдесят мне стукнет в феврале.
Для тебя прошел я сквозь
соблазны, для тебя родился на Земле.
Что дрожишь?
Я принц твой, между прочим.
Поскорей от радости труби!
И неважно – хочешь ли, не
хочешь, какой есть – такого и люби!»